Талмудический Винегрет. Глава Ваешев. Талмуд, Бава Батра 173-176 и Санхедрин 2-4.

Лехацалат Шевуим и Лерефуа Шлема всех на Святой Земле.

«И вытащили וַיִּמְשְׁכוּ и подняли Йосефа из ямы, и продали они Йосефа Йишмаэлитянам …» (Берешит 37:28). Где еще в Танахе встречается слово וַיִּמְשְׁכוּ?

Это слово встречается во всем Танахе еще только один раз, в пророке Йирмияху (38:13): «И вытащили וַיִּמְשְׁכוּ Ирмийяу на веревках, и подняли его из ямы». Баал Атурим к нашему стиху пишет, что Йирмияху было «отплачено» за то, что было сделано Йосефу (см. также Танхума к главе Вайигаш, 10).

Когда Якову принесли окровавленную одежду Йосефа, Тора говорит (Берешит 37:35): «И сказал он: Вот сойду из-за сына моего скорбящим в могилу, и плакал о нем его отец». Что добавляет последняя фраза?

Видимо простой смысл (см. Рашбам и Радак) видимо в том, что Яков постоянно продолжал оплакивать сына, гораздо больше и дольше, чем обычно делают те, кто в трауре. Ведь он собирался пребывать в трауре всю оставшуюся жизнь, недаром он сказал, что «сойдет в могилу скорбящим». Но согласно нашим мудрецам (Раши от имени Мидраш Рабба 84:21, и так пишут Баале Тосафот, Хизкуни, Рабейну Бахье, Сфорно, и другие комментаторы) под словом «отец» имеется в виду Йицхак. Согласно нашим мудрецам, Йицхак на самом деле знал, что Йосеф жив, но не имел права сообщить об этом Якову, и поэтому он «присоединялся» к оплакиванию Якова. Действительно, в законах траура описывается, что если близкий родственник «сидит шиву» (семь дней траура), то когда остальные родственники находятся при нем, они тоже должны соблюдать законы траура (см. Моэд Катан 20б, Йоре Деа 374:6, но см. Рема, что в наше время не принято так делать).

Если гарант подписался до свидетелей, отвечают ли его земли за долг, даже если он их впоследствии продал?

Последняя Мишна в нашем трактате приводит диспут о случае, когда гарант подписался на деловой бумаге уже после подписи свидетелей о выдачи долга. По мнению Р. Йишмаэля (и так следует Халаха), он отвечает за долг, но его земли (если они впоследствии были проданы) не отвечают. А Бен Нанас считает, что в такой ситуации гарант вообще ничего не «гарантирует» (ведь он взял на себя гарантии уже после того, как долг был отпущен, а значит, кредитор не полагался на него, давая деньги в долг). В любом случае, если гарант подписался до подписи свидетелей, то он обязан платить, если не заплатит должник. Но Талмуд приводит диспут о том, отвечают ли за долг земли гаранта (которые были проданы). Дело в том, что обычно, когда человек занимает деньги и выписывает деловую бумагу со свидетелями, то и его земли отвечают за выплату долга, но вопрос в том, относится ли подобный закон к гаранту? Заключение Талмуда и Халаха различают случай, когда в деловой бумаге написаны было про долг, и после этого сказано «и» такой-то выступает гарантом, и случаем, когда нет «и». В первом случае, считается, что свидетели подписались и под самим долгом, и под его гарантом, и тогда все земли гаранта гарантируют выплату долга. Но во втором случае, можно получить от гаранта только то, что у него есть, но земли, которые он успел продать, не забирают у покупателей (см. Хошен Мишпат 129:7, см. там же многие дополнительные детали данных законов).

Что значит слово «Санхедрин?

Разумеется, слово Санхедрин (συνέδριον) - Синедрио́н происходит из греческого языка (досл. «совет», или «совместное заседание»). Тем не менее, некоторые мудрецы (см. Бартенуро к Сота 9:11) дали этому слову и еврейскую коннотацию, т.к. оно подсказывает, что мудрецы были ששונאים הדרת פנים בדין Соним-Хадрат-паним-бедин: они ненавидят величественный вид в суде (т.е. судят беспристрастно). Существуют и другие объяснения слова Санхедрин на ивритский лад (см. Яд Рама к Санхедрин 16б). В принципе не удивительно, что наши мудрецы нередко давали греческим словам, которые вошли в Халахический лексикон, еврейское объяснение (например, Прозбуль, Афикоман, Д’ятики, Апотики, Кафандария), ведь наверняка эти слова стали частью нашего языка не случайно, а «Мин Ашамайим».

Сколько судей было в Санхедрине?

На этот счет в Мишне приводится диспут. Дело в том, что во время Моше было назначено семьдесят старейшин (Бемидбар 11:24-25). Рабби Йехуда считает, что и в главном Санхедрине было 70 старейшин, но другие мудрецы считают, что всего было 71, супротив этих мудрецов и самого Моше. Существовали также «малые Санхедрины» где было не менее 23 мудрецов. В отличие от главного Санхедрина, который был в Иерусалиме (как Тора сообщает в Главе Шофтим: в месте «которые Всевышний выберет), малые Санхерены могли быть в любом городе. (В конце нашей Миншы приводится диспут, сколько должно быть жителей в городе, чтобы там мог быть Санхедрин.)

А почему тогда Аншей Кнесет Агдола (Мужи Великого Собрания) насчитывали 120 старейшин?

Хотя минимальный Санхедрин имел 71 старейшину, можно было добавлять судей. Согласно Р. Реувену Маргуросу (Йесод Амишна Веарихата, стр. 7), когда евреи вернулись из Вавилонского изгнания, было очень важно, чтобы главный суд имел максимальный авторитет, и поэтому они включили в главный суд всех великих мудрецов поколения (среди которых были также последние из пророков). Возможно также, что они хотели, чтобы главный еврейский институ имел именно 120 мудрецов, т.е. в десять раз больше, чем колен Израиля (может быть была надежда, что из изгнания соберутся остальные евреи, и в будущем мудрецов станет по 10 от каждого колена). Заметим, что постепенно в этом главном Санхедрине оставалось меньше мудрецов и оставшихся называли «Остатки Великого Собрания» (см. начало Трактата Авот). Так, например, Иерусалимский Талмуд упоминает (Мегила 6б) 85 (оставшихся) старейшин во время, когда была канонизирована Мегилат Эстер.

В нашей сугие (Санхедрин 3а) приводится мнение, что из Торы денежные тяжбы может судить даже один судья, но раввины установили, чтобы было не менее трех судей (и так постановляет Рамбам, Санхедрин 2:10). На практике, если оба истца согласны, чтобы их судил один судья, то это разрешается (Шулхан Арух, Хошен Мишпат 3:2). Тем не менее, желательно, чтобы в суде было не менее трех судей, а если есть возможность, даже более трех (Хошен Мишпат 3:3-4).

Что значат выражения «Еш Эм ЛаМикра» и «Еш Эм ЛаМасорет?»

Дословно «Еш Эм ЛаМикра» значит «есть мать у чтения (произношения)» а «Еш Эм ЛаМасорет» - «есть мать у Масоры (у традиционного написания)». В разных местах Талмуда существует диспут, что более важно: как в Торе написаны слова (например, лишние Вавы и Йоды), или то, как они читаются? (Насчет того, почему здесь используется выражение «эм» - мать, а не «ав» - отец, см. первую Тшуву Рифа). Некоторые из специфических диспутов мудрецов Талмуда связаны с этим фундаментальным диспутом (см. например Сукка 6б и нашу сугию в Санхедрин 4а, что возможно минимальное количество стен у Сукки вытекает из данного диспута).

Предыдущая глава