Талмудический Винегрет. Глава Ки Тиса, Талмуд, Бава Кама 115-119, Бава Мециа 2-3.

Лехацалат Шевуим и Лерефуа Шлема всех на Святой Земле.

В нашей Главе (Шемот 34:6-7), Всевышний сообщил Моше о Своих Атрибутах Милосердия, которые мы произносим в молитвах Слихот и Йом Кипура (а некоторые произносят их перед Тахануном каждый будний день). Почему в молитве мы заканчиваем словами Венаке - «и Очищает?» Ведь сам стих продолжает дальше: Ло Йенаке (но без наказания Он не оставляет; Он поминает вину отцов сыновьям и сынам сыновей до третьего и четвертого поколения).

В молитве мы упоминаем только Атрибуты Милосердия, которые по большинству мнений кончаются на слове וְנַקֵּה Венаке (кстати, этому Атрибуту соответствует слово וקנה в первом благословении Шмоне Эсре). Но на самом деле, есть мнения, что и последующие слова стиха являются Милосердием. По некоторым мнениям, «Ло Йинаке» является отдельным Атрибутом, а по некоторым мнениям, слова «Он поминает вину отцов сыновьям …» - это Атрибут Милосердия (см. Ибн Эзра, Абарбанель, см. также Ответы Рамбама, 267 и обсуждения Р. Йицхака Арамы в Акеде). Ведь действительно, это Милосердие, что Всевышний не обрушивает все наказания сразу, а распределяет их на разные поколения (см. «Миферушей А-ГР”А Аль А-Тора» от имени рукописи Виленского Гаона к Мишле 11:21), кстати, «поколениями» могут здесь называться новые жизни этого же человека (см. Р. Бахье). Вдобавок, слова «Ло Йинаке» можно переводить как «не уничтожает полностью» (такое значение встречается, например в Йирмияу 46:28).

«И говорил Всевышний с Моше лицом к лицу, как говорит человек с другом, и возвращался он в стан, а Йехошуа бин Нун не отлучался от шатра» (Шемот 33:11). Абарбанель предлагает интересное объяснение данного стиха. Обычно, после пророческого транса нужно время, чтобы прийти в себя, но Моше был на таком уровне, что сразу после пророчества возвращался в лагерь. Но Йехошуа, после пророческого видения не мог уйти из шатра.

В нашей сугие (Бава Кама 117а-б) описывается интересная Агада о том, как Р. Кахана опасался гнева Вавилонского правительства и его раввин посоветовал ему поехать в Израиль, чтобы учиться у рабби Йоханана, и чтобы он принял на себя не спрашивать никаких вопросов в течение семи лет. Когда Рав Кахана приехал, он нашел Рейша Лакиша, который разбирал лекции рава Йоханана в академии. Рав Кахана сказал ученикам: «Где Рейш Лакиш?» Они спросили: зачем ты хочешь его видеть? Рав Кахана сказал им: «У меня есть такие-то трудности с его обзором лекции рабби Йоханана, а также с этим решением и тем решением вопросов, которые он поднял. Они рассказали об этом Рейшу Лакишу. Рейш Лакиш пошел и сказал раву Йоханану: Лев поднялся из Вавилона, и Учитель должен хорошо изучить речь, которую он произнесет завтра в академии. На следующий день рава Кахану посадили в первом ряду перед раввином Йохананом. Рабби Йоханан рассказал первую халаху, и рав Кахана промолчал. Рабби Йоханан изложил еще одну халаху, и снова рав Кахана ничего не спросил. В результате они поместили Рава Кахана на один ряд назад. Это происходило до тех пор, пока его не отодвинули на семь рядов назад, и он сел в последний ряд. Рабби Йоханан сказал рабби Шимону бен Лакишу: Лев, о котором вы упомянули, стал лисой! Рав Кахана сказал себе: «Да будет воля Всевышнего, чтобы эти семь рядов заменили семь лет, которые Рав велел мне подождать, прежде чем создавать вопросы Раву Йоханану». Он встал на ноги и сказал рабби Йоханану: «Пусть Учитель вернется к началу речи и повторит то, что он сказал». Рабби Йоханан повторил халаху, а рав Кахана поднял проблему. Они поместили его в первый ряд. Рабби Йоханан сказал следующую халаху и опять Рав Кахана задал вопрос. Рабби Йоханан сидел на семи подушках, и, поскольку он не мог ответить на вопросы рава Каханы, он вытащил из-под себя одну подушку. Затем он изложил еще одну халаху, и рав Кахана поднял еще одну проблему. И так продолжалось, пока рабби Йоханан не убрал из-под себя все подушки и не остался сидеть на земле. Рабби Йоханан был очень старым, и его брови нависли над глазами. Он сказал своим ученикам: «Откройте мне глаза, и я увижу рава Кахану». Когда его глаза открылись, рабби Йоханан увидел, что губы рава Каханы были раздвинуты (возможно, у него была «заячья губа»), и подумал, что рав Кахана ухмыляется ему. В результате рабби Йоханан был оскорблен, и рав Кахана умер. На следующий день рабби Йоханан сказал своим ученикам: «Вы видели, как этот вавилонянин вел себя таким неуважительным образом?» Ему сказали: таков его обычный вид (он не издевался над тобой). Услышав это, рабби Йоханан подошел к погребальной пещере рава Каханы и увидел, что она окружена змеей, которая загородила вход. Рабби Йоханан сказал ему: Змей, змей, позволь учителю войти и быть рядом с учеником, но змей не пропустил. Тогда он сказал: «Позволь коллеге войти и быть рядом со своим коллегой», но змей все равно не пропустил. Тогда Рабби Йоханан сказал: «Позвольте ученику войти и быть рядом с учителем», и только тогда змея позволила ему войти. Рабби Йоханан помолился Всевышнему, и рав Кахана вернулся к жизни (возможно, до этого у него был летаргический сон). Рабби Йоханан сказал раву Кахане: Если бы я знал, что таков Ваш внешний вид, я бы не обиделся. Теперь позвольте Мастеру пойти со мной. Рав Кахана ему ответил: я пойду, только если Вы пообещаете, что я снова не умру (т.е. что снова не произойдет то же самое). Позже, рабби Йоханан расспрашивал его обо всех халахических сомнениях, которые у него были, и рав Кахана разрешил каждую из них. С тех пор рабби Йоханан не раз говорил ученикам: «То, что я сказал, было вашим, на самом деле принадлежало им» (т.е. эти знания мы получили от мудреца из Вавилона, а не из Земли Израиля). Согласно Раву Якову Элману, цель данной Агады – установить приоритет Вавилонского Талмуда по сравнению с Иерусалимским. Действительно, мы обычно постановляем халаху в соответствии с решением Талмуд Бавли, когда он спорит с Йерушалми (см. Риф в конце Трактата Эйрувин, но см. ГР”А к Орах Хаим 546:5, что Рамбам так не считает). Интересно, что и сам Вавилонский Талмуд нередко ставит мудрецов Израиля выше Вавилонских (см. например Менахот 42а, см. также Санхедрин 24а).

Последняя Мишна (Бава Кама 119а) учит нас о важности скрупулёзно относиться к чужому имуществу, даже если оно не дорогое. В том числе, если у портного осталась нитка, которую еще можно использовать для шитья, или если от ткани, переданной портному заказчиком, остался кусок размером всего три на три пальца, эти предметы нужно вернуть. Щепетильность в финансовых законах – фундамент праведности.

Как делят вещи, на которых есть два претендента?

Первая Мишна Трактата Бава Мециа рассматривает случай, когда два человека держаться за вещь, и каждый утверждает, что он нашел и подобрал эту вещь первым. Тогда это вещь делят между ними пополам (или, если она утратит свою ценность при таком делении, то ее стоимость делят пополам). Вдобавок каждый из них клянется, что ему принадлежит хотя бы половина этой вещи. Тем не менее, из Талмуда явствует, что подобный закон действует не всегда. Если у какой-то вещи был хозяин, и другой человек теперь на нее претендует, то действует другой принцип – «Амоци мехаверо алав арая» - бремя доказывания лежит на истце (см. наш винегрет к Главе Вайигаш). Вдобавок, иногда Бет Дин вообще не вмешивается в спор (см. Бава Батра 34б, и Тосафот там же, см. также Хошен Мишпат, 139). А бывает, что судья просто присуждает предмет спора одному из истцов на свое усмотрение (см. например Бава Батра 35а, Хошен Мишпат 240:3 и 219:2).

Предыдущая глава