Законы Субботы.

Законы Субботы включают пять заповедей, две положительные и три отрицательные:

1. Отдыхать в Субботу.

2. Не делать работу в Субботу.

3. Не наказывать [преступников] в Субботу.

4. Не выходить за пределы определенных границ вне города в Субботу.

5. Освящать Субботний день памятью о нем[1].

Глава Первая.

1. Отдыхать на Седьмой День от работы – это положительная мицва, как сказано: (Шемот 23:12): “А в седьмой [день] отдыхайте”. Любой, кто делает работу в этот день, ломает эту позитивную заповедь, а также [он преступает] запрет, как сказано (Шемот 20:10): “Не делайте [в Субботу] любую работу”. А какое наказание положено за делание работы в Субботу? Если он сделал работу специально, он получает “карет” (духовное отсечение). А если его предупредили свидетели, [и он сделал после этого работу], его предают смерти камнями[2]. А если человек нарушил Субботу случайно, он приносит приношение “хатаат[3]“.

2. Всегда когда в этих законах мы упоминаем, что за какую-то работу человек “хаяв” (обязан), имеется в виду, что он получит “карет” если сделал ее специально, или будет предан смерти, если есть свидетели и предупреждение, а если он сделал эту работу случайно, он “хаяв” (обязан) принести “хатаат”.

3. А всегда когда мы говорим, что сделавший какую-то работу “Потур” (освобожден), имеется в виду, что он не получает карет и не предается смерти и не приносит приношение, но все равно нельзя делать эту работу в Субботу. Это запрещено раввинами, чтобы отдалить человека от работы [запрещенной Торой], а тот, кто делает эту работу специально, его в наказание бьют плетьми. И также если мы говорим: “Так-то и так-то не делают в Субботу” или “Запрещено так делать в Субботу”, тот кто специально делает так, его в наказание бьют плетьми.

4. Всегда когда мы говорим: “Можно делать так-то и так-то в Субботу”, имеется в виду что эта акция полностью разрешена. Но если мы говорим: “Нет за эту акцию наказания” или “Он полностью потур (освобожден от наказания)”, имеется в виду, что его не бьют плетьми[4].

5. То, что можно делать в Субботу, но в момент этой акции может произойти работа, но может и не произойти, если человек не пытается сделать работу, тогда это можно. Например, можно в Субботу тащить по земле кровать, стул или шкаф и т.д., если человек не пытается сделать рытвину. Поэтому даже если получилась рытвина, не о чем беспокоится, т.к. он не пытался ее сделать. Также можно ходить по траве, если он не пытается выкорчевать траву. Поэтому даже если трава вырвалась, нет проблемы. Можно мыть руки землей фруктов[5] и т.п., если человек не пытается сорвать волосы [рук]. Поэтому даже если оторвались волосы, не о чем беспокоится. Можно заходить в Субботу через щель в заборе, хотя могут отломаться камни [забора], но человек не имеет это в виду. Все такого плана акции, когда человек не пытается сделать работу, разрешены.

6. Если человек сделал что-то, что обязательно приведет к работе, даже если он не имел в виду сделать работу, он “хаяв”, т.к. известно, что эта работа точно произойдет. Каким образом? Если человеку нужна голова птицы, чтобы его ребенок с ней игрался, и он отрезает в Субботу голову птицы, хотя он не хочет чтобы птица умерла, он “хаяв”, т.к. невозможно отрезать голову у птицы не убивая ее. Получается, что смерть наступает через его акцию [и он сломал Субботу], и т.п.

7. Любой, кто делает работу в Субботу, даже если его не интересует конечная цель работы, он “хаяв”. Каким образом? Если человек потушил свечку, что сэкономить масло, или потому, что ему жалко фитиль, чтобы он не испортился или не сгорел, или чтобы не лопнула сама свеча, он “хаяв”. Потому что тушение огня – это работа, и хотя ему не нужна конечная цель этой работы, [то есть сделать угли или улучшить фитиль], и он тушит только из-за масла, из-за свечи или из-за фитиля, он “хаяв[6]“. Также проносящий по улице колючку на расстояние «четыре амот[7]» или потушивший угли, чтобы они не принесли вреда прохожим[8], “хаяв[9]“.

8. Если человек пытался сделать одну работу, но случилась другая работа, которую он не пытался сделать, он “потур”, т.к. не произошла работа, которую он хотел сделать. Каким образом? Если человек кинул камень или стрелу в другого или в животное, пытаясь их убить, и камень вырвал растение из земли и не убил никого, этот человек “потур”. Тем более тот, кто пытался сделать маленький запрет, а произошел случайно большой запрет. Например, он пытался кинуть предмет в “кармелит[10]“ а предмет вылетел на улицу, он освобожден, и т.д. Если он пытался сделать разрешенную акцию, но получилась работа, например, он пытался разрезать растение [которое он думал просто лежит на земле], а оказалось что оно растет из земли[11], он не “хаяв” ничего, и т.д.

9. Тот, кто пытался сорвать черный инжир, а сорвал белый, или хотел сначала сорвать инжир а потом виноград, а получилось наоборот, и он сначала сорвал виноград, а потом инжир, он “потур”, хотя он в результате сорвал все что хотел. Ведь он сорвал не в том порядке, в котором хотел, и считается, что он сделал работу неумышленно, а Тора предписывает наказание только за умышленную работу.

10. Если перед человеком были две горящие свечки, и он хотел потушить одну, но потушил другую, или свечи были потушены, и он хотел зажечь одну, а зажег другую, он “хаяв”, т.к. он совершил ту работу, которую собирался сделать. Чему это подобно? Человеку, который хотел сорвать один плод инжира, а оторвал другой, или человеку, который хотел убить одного, а убил другого. Ведь произошла работа, которую он пытался сделать.

11. Но если человек пытался сначала потушить одну свечку, а потом зажечь другую, а получилось наоборот, то он “потур”. Но если он одновременно зажег одну и потушил вторую, то он “хаяв”, и также во всех подобных случаях. А тот, кто делает акцию не понимая, что происходит работа[12], он потур.

12. Если человек пытался сделать работу, и получилась работа еще лучше, чем он хотел, он “хаяв”. Но если получилось хуже чем он хотел, он “потур”. Поэтому тот, кто хотел нести вещи сзади, а получилось, что пронес их спереди, он “хаяв”, т.к. в результате он пронес их еще более хорошим способом, которым можно лучше сохранить вещь. Но если он хотел нести спереди, а пронес сзади, он потур, т.к. он хотел нести вещь в большей сохранности, но у него это не получилось, и т.п.

13. Человек, который был препоясан поясом, и воткнул вещь между поясом и телом [и вышел на улицу], тогда он “хаяв”, не важно попала ли эта вещь сзади или спереди, т.к. вещи, весящие на поясе обычно двигаются вокруг тела.

14. Тот, кто хотел сделать работу в Субботу и начал ее делать и сделал минимальное количество[13], он “хаяв”, даже если он не закончил всю работу, которую пытался сделать. Каким образом? Например, если человек хотел написать письмо или деловую бумагу в Субботу, мы не говорим, что он не “хаяв” пока не напишет всё письмо или всю деловую бумагу. Но как только он успел написать две буквы он, “хаяв”. Также, если он хотел связать одежду, как только он связал первые две нити он “хаяв”, хотя он еще не закончил т.к. он специально сделал минимальный размер работы.

15. Любая работа, которую мог сделать один человек, но ее сделали двое, неважно сделал ли каждый пол работы, например, один взял вещь из одного места, а другой положил в другом месте[14], или же всю работу они сделали вдвоём, например, написали, держа вместе ручку, или вынесли кусок хлеба на улицу, они[15] “потурим[16]“.

16. Но если [работа такая тяжелая], что один человек не мог ее сделать, и ее сделали вдвоём, например, вынесли вместе бревно, т.к. один не мог это сделать, и они сделали всю работу вместе, от начала до конца, они “хаявим[17]“, когда сделали минимальное количество работы вместе. А если один из них мог вынести бревно сам, а второй не мог, и они вынесли вместе, тогда первый “хаяв”, а второй только “помогает”, и он не “хаяв” ничего, и также во всех подобных случаях.

17. Любой, кто делает работу, которая только портит, “потур”. Каким образом? Например, тот, кто нанес рану другому, или животному, лишь бы принести ущерб, или разорвал одежду, или сжег ее, или сломал сосуды, чтобы принести лишь ущерб, он “потур”. Также если он вырыл яму, и ему нужна только земля [а сама яма ему не нужна], это тоже считается лишь порчей, и он “потур”. Хотя совершилась работа[18], т.к. он только хочет напортить, он “потур”.

18. Но тот, кто портит, ради того чтобы исправить – “хаяв”. Каким образом? Например тот, кто разламывает строение, чтобы на его месте построить, или стирает буквы чтобы на их месте написать, или роет яму, чтобы заложить там фундамент и т.д., он “хаяв”, и минимальный размер этой работы такой же, как для работы исправления.

19. Любой, кто делает работу в Субботу частично случайно, и частично специально[19], неважно сначала ли он сделал специально, а в конце случайно, или наоборот, он “потур”, пока не сделает минимальный размер работы специально или случайно. Тогда, если он сделает специально, то получит карет, а если есть свидетели и предупреждение, то смерть камнями. А если сделает всю работу случайно, будет обязан принести “хатаат”.

Глава Вторая.

1. Суббота отодвигается в случае опасности для жизни, как и другие заповеди. Поэтому, для смертельно больного делают все, что требуется в Субботу, согласно решению местного профессионального доктора. Если есть неуверенность [опасна ли болезнь для жизни и] требуется ли нарушать Субботу, а также, если один доктор говорит что нужно ломать Субботу, а другой говорит что не нужно, для него ломают Субботу, т.к. даже в случае неуверенности есть ли угроза для жизни, Субботу тоже ломают.

2. Если в Субботу врачи решили, что смертельно больному нужно лечиться в течение восьми дней, мы не говорим, что нужно подождать конца Субботы и начать лечение на следующий день, чтобы не пришлось нарушать две Субботы. Но мы сразу начинаем лечение и ломаем для него даже сто Суббот, всё время пока ему это требуется и есть опасность, или есть неуверенность, есть ли опасность. [Для такого больного, если требуется] мы зажигаем свечку, или тушим ее [если она мешает], зарезаем для него животное, готовим и печем для него, кипятим для него воду для питья или для мытья. Общий принцип: для смертельно больного в Субботу делают все, что для него требуется, как в будний день[20].

3. Когда для больного ломают Субботу, это делают не с помощью неевреев, или детей, или слуг, или женщин, чтобы Суббота не казалась мягкой в их глазах[21]. Но работу делают взрослые евреи и мудрецы среди них, и нельзя тянуть время, когда требуется ломать Субботу для больного у которого опасность, как сказано (Вайикра 18:5): “Чтобы исполнял человек заповеди и жил ими”, а не чтобы умер из-за соблюдения заповедей[22]. Мы учим отсюда, что законы Торы не являются местью, а это законы милосердия, доброты и мира. А те еретики, которые говорят что даже спасение жизни – это ломание Субботы [и запрещено], про них сказано (Йехезкель 20:25): “И Я дал им нехорошие законы и правила, по которым невозможно жить”.

4. Человек, у которого болят глаза, т.е. в них обоих, или в одном из них собралась жидкость, или у него текут слезы из-за сильной боли, или из них течет кровь, или у них жар[23] и т.д., это считается болезнью, опасной для жизни, и Субботу ломают и делают любую работу необходимую для лечения.

5. Также любая рана, внутри тела человека, от губ и глубже во рту, или в желудке или в печени, селезенке, или в других местах, во всех органах внутри тела, это опасная болезнь и не требуется оценивать, есть ли опасность, но сразу ломают Субботу[24]. Также рана на ладони или ступне считается опасной и Субботу сразу ломают[25]. А если у человека высокая температура[26], то это тоже опасная болезнь и ломают Субботу. И любая болезнь, если доктора говорят, что она опасна, даже если она только на коже человека снаружи, мы ломаем Субботу согласно мнению докторов.

6. Если человек проглотил пиявку, ему нагревают воду в Субботу, и делают все, что требуется для его лечения, потому что есть опасность для жизни. Также тот, кого укусила сумасшедшая собака или один из пресмыкающихся, укус которого ядовит, даже если есть неуверенность опасен ли он, для этого человека мы ломаем Субботу.

7. Если доктора решили что для спасения жизни конкретного больного требуется один плод инжира, и десять человек побежали, и каждый принес по фрукту, они все освобождены от греха [и считается, что они сделали мицву[27]]. Даже если инжир принесли в результате по очереди, и даже если больной поправился, после того как съел первый фрукт, все равно остальные [поступили правильно], т.к. у них было разрешение [ломать Субботу ради больного].

8. Если больному нужно съесть два плода инжира, и нашли веточку, на которой растут сразу три плода, а также веточки, на которых растут по одному плоду, следует оторвать ветку с тремя плодами, хотя понадобятся только два фрукта. Причина в том, что лучше сделать одну акцию, чем отрывать дважды [ветки с одним плодом на каждой], и также во всех подобных случаях[28].

9. Если для смертельно больного приготовили в Субботу пищу, и он не доел, здоровому человеку запрещается доедать за ним, потому что мы боимся, что тогда специально приготовят больше, чем требуется. Но если зарезали животное для больного, здоровый человек может съесть кусочек сырого мяса[29], т.к. [невозможно зарезать животное наполовину, и всегда когда режут животное, будет оставаться мясо], поэтому нечего боятся, что сделают больше работы, чем требуется.

10. Для больного, у которого нет опасности, можно делать все, что требуется с помощью нееврея. Нееврей готовит, печет, переносит по улице лекарства и т.д. Также нееврей ему смазывает больной глаз тушью [для лечения]. Также запреты раввинов может для больного ломать и еврей[30]. Поэтому можно притягивать в Субботу отрывающееся ухо, или оттягивать согнувшиеся ребра около сердца или вправлять сломанные кости.

11. Роженица считается в опасности и для нее ломают Субботу. Вызывают ей акушерку, [даже если той нужно прибыть из удаленного города[31]], разрезают пуповину и вправляют пупок. Если ей нужно свечка, мы зажигаем ее, даже если она слепая, чтобы она не так нервничала, хотя она не видит свет[32]. Если ей нужно масло, то приносят для нее, но насколько возможно следует все делать необычным способом, например, масло принести, привязав бутылку к волосам. Но если это невозможно, тогда приносят обычным способом.

12. Мы не принимаем роды у нееврейки в Субботу, даже если она заплатит за это, и мы не боимся, что неевреи будут за это нас ненавидеть[33]. Но у нееврейки, которая имеет статус “гер тошав[34]“ мы принимаем роды в Субботу, т.к. мы должны ей помогать жить, но ломать Субботу ради нее нельзя.

13. Когда у роженицы начинает идти кровь, пока она не родит, и в течение следующих трех дней после родов, [она считается в опасности], и для нее ломают Субботу, даже если она говорит что [чувствует себя хорошо], и что для нее ломать Субботу не нужно[35]. А после третьего дня и до конца семи дней после родов, если роженица говорит, что для нее не нужно ломать Субботу, мы не ломаем, но если она не знает и молчит, и тем более если говорит что это нужно, тогда мы ломаем для нее Субботу. А после седьмого дня и до конца тридцати дней, она подобна обычному больному, у которого нет опасности, и даже если она говорит ломать для нее Субботу, мы не делаем этого[36], но просим нееврея сделать работу.

14. Для роженицы разжигают огонь даже в летнее время, потому что холод очень вреден для нее. Но для обычного больного не разжигают огонь. Если человек выпускал кровь[37], и ему стало холодно, для него разжигают огонь даже летом. Ребенка родившегося в Субботу моют горячей водой, даже если приходится ее нагреть в Субботу. Также в его кожу втирают соль и его органы распрямляют[38], потому что может произойти опасность, если этого не сделать. Также его моют до и после обрезания и на третий день после обрезания горячей водой, даже если ее приходится нагреть в Субботу[39].

15. Если женщина умерла во время родов, мы приносим нож даже с улицы в Субботу, и разрезаем живот, чтобы вытащить ребенка, вдруг он еще жив[40]. Потому что даже в случае неуверенности можно ли спасти жизнь, мы ломаем Субботу.

16. Когда пытаются спасать в Субботу, не спрашивают у раввинов, чтобы не потерять драгоценное время[41]. Тот, кто первым бежит спасать заслуживает похвалы. Каким образом? Если увидели ребенка, упавшего в море, и человек закинул сеть и вытащил его, даже если он также вытащил с ним рыбу. Даже если он запустил сети чтобы вытащить ребенка и вытащил только рыбу, он полностью “потур”. Если даже человек пытался [сломать Субботу] и он закинул сети чтобы вытащить рыб, а там оказался ребенок и он вытащил его вместе с рыбами, он “потур”, хотя он не слышал, что там тонет ребенок.

17. Если ребенок упал в яму, человек разгребает землю, даже если получились ступеньки. Если за ребенком захлопнулась дверь [и он в опасности], вдруг он испугается и умрет, дверь ломают, даже если получается дерево, обломки которого годятся для какой-то работы. Если начался пожар и человек может сгореть, мы тушим огонь, даже если получается дорожка[42]. Все кто спасают как можно раньше, достойны похвалы, и не требуется спрашивать у суда.

18. Если обрушилось здание, и мы неуверенны, есть ли в развалинах человек, мы разгребаем в Субботу развалены. Если нашли его живым, даже если у него разбита голова, и он точно не проживет долго, все равно мы [продолжаем ломать Субботу] и вытаскиваем его оттуда, чтобы он хоть сколько-то прожил.

19. Если разгребли до его носа и проверили, что он не дышит, то его там оставляют [до конца Субботы] т.к. он уже умер. Если в развалинах находится несколько человек, и верхних нашли мертвыми, мы не говорим, что наверняка и нижние мертвы, но продолжаем разгребать, т.к. может быть наверху все мертвые, а внизу будут найдены живые.

20. Если в этом дворе жили евреи и неевреи, и даже если там был один еврей из тысячи, и [на кого-то из жильцов] обрушилось здание, мы ломаем Субботу, вдруг там еврей. Если один из жильцов этого двора вышел в другой двор [где не было других евреев], и там упало здание, мы разгребаем развалены, вдруг там еврей.

21. Но если жильцы этого двора вышли, чтобы по очереди зайти в другой двор, и один из них зашел первым, и на него упало здание, мы не ломаем Субботу, т.к. в момент, когда люди не находятся в постоянном месте, мы полагаем что вышедший – из большинства[43], и он нееврей. Поэтому если большинство жителей – евреи, и они ушли со двора, и один из них отделился от остальных, тогда тот кто вышел, считается вероятно евреем и для него ломают Субботу.

22. Человек, который идет в пустыне, и забыл когда Суббота, он отсчитывает семь дней, начиная со дня, когда он понял, что не помнит, когда Суббота. На этот седьмой день он делает Кидуш, молиться как в Субботу и делает Авдалу после него. Но работу он делает одинаково каждый день, а именно столько, сколько требуется для выживания, и чтобы дойти до обитаемой местности, потому что на самом деле каждый день может быть Субботой[44]. Но если человек знает, что сегодня восьмой или пятнадцатый и т.п. день после его выхода в дорогу, тогда в этот день он может делать любую работу, т.к. он точно не вышел в дорогу в Субботу, а в остальные дни он делает только то, что требуется для выживания.

23. Когда неевреи окружили города евреев, если они пришли чтобы только забрать деньги, [и нет опасности для жизни], тогда мы не ломаем Субботу[45]. Но если они подошли к пограничному городу, то мы ломаем Субботу, и выходим воевать с ними [иначе, они с легкостью завоюют пограничные города, и смогут завоевать остальные части земли Израиля, а это приведет к опасности]. А если они пришли убивать, или даже просто начали войну, тогда мы ломаем Субботу, и мицва каждому еврею кто может, принять участие и помочь своим братьям в окруженном городе, и нельзя оттягивать время до конца Субботы. А после военных действий можно вернуться с орудием назад в свой город, иначе [если мы этого не разрешим], то люди не захотят выходить воевать в другой раз.

24. Также если корабль в опасности в море, или река наводняет город, мицва всем кто может выйти и сломать Субботу, чтобы спасти людей любой ценой. И даже если одного человека преследуют неевреи, или змея, или медведь, мицва спасти его, даже если придется сделать много работ в Субботу. В таких случаях можно даже сделать оружие в Субботу. Мы также молим Всевышнего, и плачем и кричим даже в Субботу, но если начался мор, мы не произносим мольбы и не кричим в Субботу.

25. Если еврейская армия начинает осаду вражеского города, это делается [как минимум] три дня до Субботы, но после этого можно вести войну в любой день, и даже в Субботу, пока не завоюем его[46]. Это относится даже к необязательной войне, как сказано (Деварим 20:20) “[Будете воевать] пока город не упадет”, и тем более к войне мицвы, и также Йеошуа завоевал Йерихо в Субботу.

Глава Третья.

1. Можно начинать работу вечером перед Субботой, несмотря на то, что она продолжается в Субботу. Потому что Тора запрещает делать работу только в сам Субботний день, но если работа сама делается в Субботу, мы можем получать пользу от нее.

2. Каким образом относится этот закон? Можно до Субботы открыть поток воды, чтобы сад поливался в Субботу. Можно положить [до Субботы] одежду над горящими пряностями, и она будет пропитываться вкусным запахом всю Субботу. Можно наложить компресс на глаз или пластырь на ранку [до Субботы], и лечение будет продолжаться весь Субботний день. Можно [до Субботы] положить краску или чернила в воду[47], и они продолжают растворяться всю Субботу. Можно также оставлять [до Субботы] шерсть в котле [с краской[48]], или лен в печи[49], и эти материалы продолжают меняться всю Субботу. Можно оставлять вечером [перед Субботой] сети и капканы для животных, птиц или рыб, даже если они будут попадать туда в Субботу. Можно вечером [до Субботы] положить бревно на оливы или виноград, чтобы они выжимались всю Субботу. И мы зажигаем свечки и камин до Субботы, и они продолжают гореть в Субботу.

3. Можно оставлять кастрюлю на огне, или мясо в печи или на углях, и они готовятся в течение Субботы, и их потом едят в Субботу. Но существуют при этом определенные запреты [раввинов], чтобы человек случайно не пошарил в углях [чтобы они лучше горели[50]].

4. Каким образом? Если пища не полностью приготовлена, или жидкость недостаточно нагрета, или даже похлебка, полностью приготовлена, но пока она продолжает оставаться на огне, она становится еще более вкусной, ее не оставляют на огне даже до начала Субботы. Иначе мы боимся, что человек [забудет] и пошарит угли, [чтобы они лучше горели] и приготовление пищи поскорее закончилось, или чтобы похлебка стала вкуснее. Но если угли убрали до Субботы, или огонь накрыли пеплом или раздробленными остатками льна, или угли сотлели, или человек топил печь [не углями и не деревом], а соломой или шелухой или навозом мелких животных, тогда огонь горит слабее, и не образуются угли, и можно оставлять еду на нем. Потому, что человек уже отвлекся от этой пищи и не надеется, что она скоро приготовится.

5. Всё это относится к обычной плите, которая не очень сильно разогревается, но если печь сильно разогревается, тогда даже если ее угли убрали или огонь покрыли пеплом, или затопили печь шелухой или соломой, всё равно нельзя оставлять внутри нее или на ней или даже сбоку любую неготовую пищу, или похлебку, которая становится лучше, когда ее оставляют на печи. Потому что эта печь очень жаркая, и мы боимся что человек пошарит в углях, хотя печь затоплена соломой или огонь закрыт[51].

6. А почему запретили оставлять пищу в печке, хотя из нее выгребли угли? Потому что из нее невозможно убрать все угли, а только большинство, и т.к. печь очень сильно накаляется, человек все еще может пошарить оставшиеся угли, чтобы загорелись искорки в печи.

7. Тип печи называемый “копах” накаляется больше чем обычная плита, но меньше чем печь. Поэтому, если копах затопили кожурой олив или дровами, тогда она как печь, и нельзя ни внутри ее, ни на ней, ни сбоку от нее оставлять пищу, которая не полностью приготовлена, или пищу, которая становится лучше, если ее дольше готовить, даже если угли убрали или покрыли пеплом. Но если копах затопили соломой или шелухой злаков, тогда она как обычная плита, которую затопили соломой или шелухой. И можно оставлять [пищу] до Субботы сбоку от обычной плиты, хотя ее огонь не покрыли и угли не убрали. А как отличить обычную плиту от копах? На обычную плиту можно поставить две кастрюли, а на копах помещается только одна[52], [и поэтому она больше накаляется].

8. Если пища сырая, которую не готовили вообще, или пища была полностью приготовлена, и не становится вкуснее, оставаясь на огне, тогда можно оставлять ее на любых видах плит и печей. И также похлебка, которая не была полностью приготовлена или которая становится вкуснее, оставаясь на огне, если туда забросили кусочек свежего мяса близко к заходу солнца, вся похлебка становится как будто ее еще не готовили, и можно оставлять ее на огне, который не покрыт, потому что человек уже не надеется [что она скоро приготовится] и мы не боимся, что он будет шарить угли.

9. Любая пища, которую нельзя оставлять на огне, если человек специально оставил, ему нельзя есть эту пищу, пока не закончится Суббота, и не пройдет столько времени, сколько занимает эту пищу приготовить. Но если человек случайно оставил пищу, если она не была полностью приготовлена, тогда ее нельзя есть, пока не закончится Суббота, но если он оставил на огне готовую пищу, которая становилась вкуснее, оставаясь на огне, тогда ее можно есть в Субботу.

10. Все что можно оставлять на огне, после того как это сняли в Субботу, нельзя возвращать назад. Но можно возвращать назад только на обычную плиту, если огонь покрыт или угли убраны, или на плиту или копах, если они затоплены соломой или шелухой. [Возвращать можно только] если он не положил кастрюлю на землю, но если он уже положил ее на землю, нельзя возвращать даже на плиту, у которой выгребли или покрыли угли. Но никогда не возвращают на печь или на копах, которую затопили дровами или кожурой олив, даже если огонь покрыли или угли выгребли, потому что они очень сильно накаляются. И всегда, когда нельзя возвращать на огонь, нельзя облокачивать сбоку от печи.

11. Нельзя вытаскивать вилкой из кастрюли стоящей на огне в Субботу т.к. он тогда автоматически перемешивает пищу, а это приводит к ускорению приготовления пищи [и человек ломает] Субботу. [В случаях, когда разрешается возвращать пищу на плиту], можно возвратить кастрюлю и на другую плиту[53], даже если на второй плите больше тепла, но нельзя переносить с плиты в угли или с углей на плиту.

12. Пусть человек не наполняет кастрюлю злаками или полную кастрюлю воды и ставит в печь в пятницу перед заходом, потому что эти и подобные виды пищи даже когда их вообще не готовили, подобны пище приготовленной частично, потому что их не требуется долго варить и человек собирается их сразу съесть. Поэтому их нельзя оставлять в печи. А если человек их оставил, их нельзя есть в Субботу и после Субботы нужно ждать столько, сколько занимает их приготовить.

13. Если в печи оставили жарится мясо, если это мясо [мягкое] как мясо козленка, то можно [оставить его жарится в Субботу], т.к. этому мясу нужно немного тепла, и если человек будет шевелить угли, то оно опалится. Но если это мясо взрослого козла или мясо быка, тогда нельзя его оставлять, иначе человек может пошевелить угли. Но если дверь печи замазали глиной тогда это можно, т.к. человек не станет открывать печь, чтобы не зашел воздух, иначе печь охладится и мясо испортится.

14. И также всё, чему мешает воздух, мы не запрещаем оставлять на огне, и мы не боимся, что человек откроет и помешает угли. Поэтому можно оставлять кусочки льна в печи перед началом Субботы, т.к. если человек откроет печь, лен испортится.

15. Если человек положил в печь целого козленка, тогда он подобен мясу взрослого козла или быка, и нельзя его оставлять готовиться, вдруг он пошевелит угли, [а можно] только если печь замажут глиной. Но пасхального ягненка можно спускать в печь прямо перед заходом солнца, хотя дверь печи не замазали глиной, потому что члены компании [которая будет есть пасхальное приношение], обычно очень осторожны [и не сломают Субботу].

16. Нельзя [оставлять до Субботы] мясо, лук или яйца жарится [на открытом] огне, кроме как если они успеют зажариться и станут пригодны в пищу до начала Субботы. Тогда даже если они остаются на огне и продолжают еще жариться, это разрешено, потому что они подобны пище, которая не становится лучше, оставаясь дольше на огне, т.к. если человек пошарит угли, они подгорят, ведь они на открытом огне. Поэтому можно до начала Субботы оставить одежду над дымом от сгорания вкусно пахнущих пряностей, ведь если человек пошевелит угли, пряности сожгутся и эти вещи испортятся от дыма.

17. Получается, что всё, что мы запрещаем делать до Субботы, запрещено не потому, что работа завершается в Субботу, а потому, что мы боимся, что человек пошевелит угли в Субботу. Поэтому [даже до Субботы] нельзя оставлять шерсть в кастрюле [с краской], кроме как если кастрюлю сняли с огня, иначе мы боимся, что человек пошевелит угли [в Субботу]. И также крышка кастрюли должна быть замазана глиной, иначе мы боимся, что он помешает в кастрюле в Субботу [чтобы краска лучше впитывалась].

18. Нельзя ставить хлеб в печь [даже перед] заходом солнца, и также пирог над углями, а можно, только если [до Субботы] успеет испечься одна сторона хлеба, либо та, которая прилипла к стене печи, либо обратная сторона напротив огня[54]. И дальше хлеб может продолжать печься. Потому что теперь, если человек пошевелит угли, он только испортит хлеб. А если человек оставил хлеб печься, и до Субботы не запеклась ни одна из сторон, тогда если он это сделал специально, хлеб нельзя есть, пока не закончится Суббота, и не пройдет столько времени, сколько занимает испечь хлеб. Но если он сделал это случайно, тогда можно в Субботу вытащить из печи достаточно хлеба, для трех трапез. И когда он вытаскивает, пусть не использует специальный прибор, которым снимают хлеб в будний день[55], а просто нож и т.п.

19. Человек может [до Субботы] сделать костер из чего угодно, на земле или на меноре. Он зажигает до Субботы и использует свет и тепло в Субботу, но нужно, чтобы загорелось большинство топлива до начала Субботы, так чтобы потом огонь горел сам. Но если не зажгли большинство топлива, тогда нельзя получать удовольствие от этого огня в Субботу, потому что мы боимся, что он пошевелит дрова, чтобы огонь лучше горел. А если он зажигает один кусок дерева, тогда нужно зажечь до Субботы большинство толщины и большинство окружности этого бревна.

20. Все это относится вне территории Храма, но в Святом Храме в комнате называемой “Бет Амокед” можно начать зажигать огонь даже перед самым заходом, и мы не боимся [что если он будет плохо гореть], то человек пошевелит угли, т.к. коэны очень осторожны [и не сломают Субботу].

21. Если костер состоит из палочек тростника, или косточек [фруктов], тогда необязательно зажечь большинство, и если огонь подожгли до Субботы, можно его в Субботу использовать. Потому что такой огонь сам хорошо горит и не требуется пошевеливать угли. Но если он связал тростник вместе или сделал из косточек бусы, тогда они подобны дереву и нужно зажечь [большинство] до Субботы, чтобы огонь сам продолжал гореть.

22. Если костер из смолы или серы или жира или воска или соломы или сена, не требуется зажигать большинство до Субботы, т.к. огонь сам продолжает быстро гореть.

Глава Четвертая.

1. Существуют такие материалы, что если в них завернуть [горячую] пищу, она еще будет нагреваться и продолжать готовиться, как на огне. Например, остатки от выжатых олив, навоз, соль, известь и песок[56], а также мокрые остатки выжатого винограда, мокрые кусочки тряпок и трав, даже если их жидкость происходит из них самих, все эти материалы называются добавляющими тепло. А есть материалы, что если в них завернуть пищу, они только сохраняют тепло, но не добавляют. Например, сухие остатки выжатого винограда и кусочек тряпок и трав, и ткани и фрукты, и перья голубя и остатки ото льна и опилки и кожа, и состриженная шерсть – все эти материалы называются не добавляющими тепло.

2. По закону [Торы] можно было бы заворачивать пищу днем, даже в материал который добавляет тепло, и потом пища останется завернутой в Субботу, также как разрешено оставлять пищу на огне до Субботы. Но мудрецы запретили заворачивать даже днем в материал, который добавляет тепло, боясь[57], что пища может закипеть и человек снимет с нее материал, а потом закроет снова в Субботу, и получится, что он завернул пищу в Субботу в материал, который добавляет тепло. Поэтому можно заворачивать в материал, который добавляет тепло[58] в “Бен Ашмашот[59]“ (сумерки), ведь обычно кастрюли уже прокипели к этому времени, и нечего боятся, что их придется открыть.

3. Также, по закону [Торы] можно было бы заворачивать пищу в материал, который не добавляет тепло даже в Субботу, но мудрецы запретили это, чтобы человек не завернул в угли, в которых еще остались искры огня, и он может пошевелить их [и сломать Субботу]. Поэтому запретили заворачивать любую горячую пищу в Субботу, даже в материал, который не добавляет тепло[60].

4. Если есть неуверенность, стемнело ли уже, тогда можно завернуть горячую пищу[61]. Также разрешается заворачивать холодную пищу в материал, который не добавляет тепло, чтобы эта пища не охладилась полностью, или, наоборот [в жаркий день], чтобы эта пища осталась холодной. Если пищу завернули до Субботы, и материал упал, то можно снова закрыть пищу, ведь он не добавляет тепло. Также можно сменить покрытие в Субботу. Например, можно снять материал и покрыть перьями голубя, или снять перья голубя и покрыть материалом.

5. Если человек перелил похлебку или воду в другой сосуд, можно его завернуть в Субботу в материал, который не добавляет тепло, так же как разрешили завернуть холодную пищу. Потому что запрет [заворачивать в Субботу] относится только к той кастрюле, которая сама была на огне, но если перелили в другую кастрюлю, то это можно[62].

6. Также в Субботу можно поставить кастрюлю на сосуд, в котором греют воду, или на другую кастрюлю, и сосуд для согревания воды можно поставить на другой такой сосуд или на кастрюлю, и модно закрыть их тестом, не для того, чтобы они нагревались, а чтобы сохранить их тепло. Потому что запретили только заворачивать в Субботу, но можно поставить один теплый сосуд на другой, чтобы сохранить тепло. Но нельзя поставить в Субботу сосуд, в котором холодная пища на горячую кастрюлю, т.к. тогда он добавляет тепло в Субботу[63]. Но можно [холодную кастрюлю] оставить [на горячую] до начала Субботы, и это не подобно заворачивают в материал, добавляющий тепло[64].

Глава Пятая.

1. Зажигание Субботней свечи – это не просто что-то, что можно сделать или не сделать, и даже не просто необязательная мицва, как делание эрува[65] или мытьё рук перед едой[66], но [зажигание свечи] является обязанностью. И мужчины и женщины обязаны иметь зажженную свечу в доме, и даже если у них нахватает денег на еду, они должны собирать подаяние, чтобы купить масло для Субботней свечи. Потому что это часть Субботней радости [чтобы не сидеть в темноте]. И требуется сделать благословение перед зажиганием свечи: “Благословен Ты, А-ДОНАЙ, Б-г наш, Владыка вселенной, освятивший нас своими заповедями и повелевший нам зажигать Субботние свечи”, как делают благословение на другие заповеди раввинов.

2. Можно использовать свет Субботних свечей для вещей, не требующих очень внимательного рассматривания. Но то, для чего требуется рассматривать очень пристально, нельзя использовать Субботние свечи, потому что мы боимся, что человек наклонит свечу[67] [чтобы она лучше горела].

3. Зажигать свечи нужно днем, до захода солнца. К женщинам [мицва зажигания] относится больше чем к мужчинам, т.к. они обычно находятся дома и заняты домашней работой. Но и мужчине следует проверить и напомнить [чтобы свечи были зажжены]. Поэтому он говорит перед началом Субботы: “Зажгите свечи”. Если уже наступило время неуверенности, началась ли Суббота, тогда нельзя зажигать свечу.

4. Время после захода солнца, и пока не будут видны на небе три звезды среднего размера, называется “Бен Ашмашот”. По отношению к этому времени есть неуверенность, считается ли оно частью предыдущего дня или следующей ночи. Поэтому мы считаем его в строгую сторону во всех законах[68]. Поэтому нельзя зажигать огонь Бен Ашмашот. А тот, кто случайно сделал работу и в Бен Ашмашот между пятницей и Субботой, и в Бен Ашмашот на исходе Субботы, он обязан принести “хатаат”, [т.к. в один из этих периодов он точно сломал Субботу]. А [три] звезды, [о которых шла речь] – это не те большие звезды, которые видны еще днем, и не те маленькие, которые видны только поздно ночью, но средние. И когда видны три средние звезды, уже точно наступила ночь[69].

5. Фитиль для Субботней свечи не делают из материала, который [плохо горит] и огонь прыгает на нем[70]. Например [нельзя использовать фитиль] из шерсти, из волос, из шелка, из лубяного слоя кедра, из пакли, из луба пальмы и мягких деревьев и т.п. Но можно делать только из материала, который хорошо горит, как расчесанный лен, или льняная одежда или хлопок. И зажигающий должен зажечь большую часть фитиля, торчащего из свечи.

6. Если материал, из которого можно делать фитиль обернули вокруг материала, из которого нельзя делать фитиль, если это сделали, чтобы фитиль был толще, и было больше света, тогда это запрещено. Но если это сделали, чтобы фитиль был более твердым и лучше стоял не сгибаясь, тогда это можно.

7. Можно положить до Субботы кусочек соли или фасоли в свечу, чтобы они [помогали] горению. И все материалы, из которых нельзя делать фитили для свечей, из них можно делать костер и для тепла и для света, на меноре или на земле. Потому что запретили зажигать только фитили свечек из этих материалов, [а не просто огонь[71]].

8. Масло, которое используют для зажигания Субботних свечей должно быть таким, которое хорошо тянется фитилем. Но масла, которые плохо тянутся фитилем, как смола, воск, касторовое масло, курдючный жир и животный жир, ими не наполняют Субботние свечи. А почему нельзя зажигать фитили, которые плохо горят или масла, которые плохо тянутся? Потому что мы боимся, что свеча будет плохо светить и человек поправит ее, когда будет рассматривать что-то при ее свете.

9. Животный жир, который перетопили, или рыбий жир, который расплавили можно использовать для зажигания [Субботних свечей], если в него добавили немного растительного масла[72]. Но остальные масла, которые нельзя использовать для зажигания, даже если их перемешали с маслами, которые можно использовать, все равно эту смесь не используют для зажигания, т.к. она плохо тянется за фитилем.

10. Нельзя зажигать скипидар, т.к. от него плохо пахнет, и мы боимся, что человек оставит свои свечи и выйдет [есть во двор]. А мицва сидеть [и проводить Субботнюю трапезу] при свете свечей. Также нельзя зажигать бальзам, т.к. от него вкусно пахнет, и мы боимся, что человек вычерпнет немного бальзама из свечи [что приведет их к более раннему тушению, и тем самым ломается Суббота]. Кроме того [бальзам] испаряется [и может привести к пожару], и также нельзя зажигать нефть даже в будний день, из-за опасности [что его пары приведут к пожару].

11. Можно зажигать остальные [растительные] масла, например масло редиски, репы, подсолнечное масло, и т.д. Только масла, упомянутые выше запрещены [для Субботний свечей].

12. Пусть человек не ставит сосуд, заполненный маслом с отверстием около свечи, чтобы масло капало в свечу и поддерживало горение. Также нельзя ставить тарелку с маслом около свечи, чтобы конец фитиля вытягивал масло из тарелки. [Все это запрещено] потому что мы боимся что человек [забудет] и вытащит немного масла из тарелки, ведь масло в отдельном сосуде не испостилось, [и его можно еще использовать в пищу]. И запрещено в Субботу использовать масло, которое осталось после зажигания свечи, даже когда свеча потухла, потому что это масло “мукце[73]“ из-за запрета. Но если человек приделал сосуд с маслом к свече с помощью извести или глины и т.п. тогда можно [наполнить и этот сосуд маслом[74]].

13. Нельзя [в Субботу] ставить под свечку сосуд, чтобы в него стекало масло горящей свечи, т.к. этим делают, что сосуд нельзя будет двигать[75]. Но можно поставить такой сосуд до Субботы. И можно в Субботу поставить сосуд, чтобы он принимал искорки, слетающие со свечи, т.к. искорки не представляют значимости и тарелку можно будет после этого двигать. Но нельзя в эту тарелку налить воду даже до Субботы, т.к. он тогда приближает тушение искорок[76].

14. Нельзя проверять одежду от блох при свете свечи, даже если она светит с высокого места. Даже если в доме десять этажей, и на верхнем этаже свеча, нельзя внизу читать и нельзя проверять одежду при ее свете, вдруг человек забудет и пойдет и наклонит свечу[77] [чтобы лучше светила[78]]. Но если двое читают по одной книге вместе, тогда можно читать при свете свечки, т.к. каждый напомнит другому, что нельзя поправлять свечу. Но нельзя вдвоём читать два разных предмета, т.к. тогда каждый занят своим чтением и не обращает внимания на другого.

15. Дети могут читать перед их раввином при свете свечи т.к. их раввин за ними смотрит [и они его боятся], но сам он не может читать т.к. он их не боится [и он может случайно сломать Субботу]. Но он может найти начало главы при свете свечки, и потом дать книгу детям и они будут читать перед ним.

16. Вещи, которые похожи друг на друга, и их можно отличить, только если рассматривать очень внимательно, нельзя подносить к свету свечки чтобы различить между ними, т.к. человек может забыть и наклонить свечу. Поэтому не постоянный официант не может перебирать стаканы и тарелки при свете свечи, т.к. он их плохо различает. Это относится и к маслинной свечке, и к керосиновой от которой идет много света. Но постоянному официанту можно проверять чашки и тарелки при свете свечки, т.к. [он к ним привык и] ему не требуется внимательно рассматривать. Но в случае свечи из оливкового масла мы не сообщаем[79] постоянному официанту, что он может при ней различать предметы, т.к. мы боимся, что он [забудет] и возьмет немного масла из свечи.

17. Если свеча находится за дверью, нельзя открывать и закрывать дверь обычным образом, т.к. она ударяет по свече. Но следует открывать и закрывать дверь осторожно. Также нельзя открывать в Субботу дверь около огня, даже когда ветер на улице не сильный [вдруг человек откроет, когда дует ветер и потушится огонь]. Можно оставлять свечу на дереве в Субботу и не о чем беспокоится[80].

18. Во всех еврейских городах трубят перед Субботой в шофар шесть раз. Это делают на высоком месте, чтобы услышали все жители города и находящиеся в полях.

19. После первого трубления, находящиеся в полях перестают пахать, копать и делать другую работу. Находящиеся в полях близких к городу не заходят в город, пока не соберутся находящиеся в далеких полях. Потом все фермеры заходят в город вместе. При этом магазины еще остаются открытыми, и на витринах продукты. После второго трубления, закрывают витрины магазинов и сами магазины, но еда у людей еще находится на плитах. После третьего звука шофара снимают пищу с плиты[81], и заворачивают, чтобы она оставалась теплой. После этого зажигают свечи. Трубящий в шофар ждет немного времени, сколько занимает зажарить маленькую рыбку[82] или прилепить лепешку к стене печи, и трубит в шофар еще три звука: Ткиа[83], Труа[84] и Ткиа, и принимает Субботу.

20. Первое из трублений шофара происходит когда подошло время минхи, а третье близко к заходу солнца[85]. Также в шофар трубят после конца Субботы, когда вышли звезды, чтобы люди знали, что можно делать работу.

21. Если Йом Кипур попадает на пятницу, то [перед Субботой] в шофар не трубят. Также если [Йом Кипур] попадает на воскресенье, не трубят в шофар и не делают “авдалу[86]“. Если Йом Тов попал на пятницу, [пред Субботой] трубят в шофар и после Йом Това не делают авдалу[87]. А если [Йом Тов] попадает на воскресенье, на исходе Субботы делают “авдалу” и не трубят в шофар.

Глава Шестая.

1. Запрещено попросить нееврея делать для нас работу в Субботу, хотя самому ему не запрещено работать в Субботу. [Запрет относится] даже если его попросили до Субботы, и даже если еврей собирается получать пользу от этой работы только после Субботы. [Говорить нееврею, чтобы он сделал для нас работу в Субботу] – это запрет раввинов, чтобы евреи не относились к Субботе легкомысленно, и чтобы еврей не сделал работу сам[88].

2. Если нееврей сам сделал работу в Субботу, если он это сделал для еврея, тогда нельзя получать удовольствие от этой работы пока не закончится Суббота и не пройдет столько времени, сколько занимает сделать эту работу. И [разрешение наслаждаться работой нееврея хотя бы после Субботы относится только] при условии, что работа не была сделана публично, и множество людей не узнало, что нееврей сделал в Субботу работу для еврея. А если нееврей сделал работу для себя, тогда можно еврею наслаждаться ей в Субботу.

3. Каким образом? Если нееврей зажег [для себя] свечу, еврей может наслаждаться ее светом. Но если он зажег для еврея, тогда нельзя. Нееврей, который сделал трап, чтобы спуститься с корабля [который причалил в Субботу], можно и еврею спуститься[89], но если трап был сделан для еврея, тогда нельзя. Если нееврей вытащил воду [из колодца] чтобы напоить своё животное, после него может напоить своё животное еврей. Но если нееврей сделал для еврея, тогда нельзя. Если нееврей собрал траву для своего животного, еврей может кормить своё животное после него, но только если нееврей ему не знаком, иначе мы боимся что нееврей специально соберет побольше травы, чтобы хватило и еврею, и получится, что еврей получает удовольствие от работы нееврея. И также от любой работы которую можно сделать больше, еврей не может получать удовольствие в Субботу, кроме как если нееврей не знает еврея.

4. Но те работы, которые невозможно сделать больше или меньше, например, зажигание свечи, или делание трапа, тогда если нееврей сделал для себя, еврею можно наслаждаться этой работой в Субботу, даже если нееврей его знает. Если [в Субботу] зажгли свечу для множество собравшихся, если там большинство евреи, то нельзя наслаждаться ее светом в Субботу, а если большинство неевреи – тогда можно. А если евреев ровно половина, тогда тоже нельзя. Если начался пожар в Субботу, и нееврей пришел его тушить, мы не говорим ему, чтобы он тушил, но и не говорим, чтобы он не тушил, т.к. у нас нет заповеди, чтобы он отдыхал в Субботу[90].

5. Если неевреи сделали в Субботу гроб для мертвого, или вырыли могилу, или принесли музыкальные инструменты, которые используют во время похорон, если это было сделано незаметным образом, нужно ждать после Субботу столько времени, сколько занимает эта работа, и потом можно использовать эти предметы. Но если вырыли могилу у большой улицы и сделали над ней гроб, и все прохожие говорили, что то, что делают неевреи, делается для еврея, тогда этого еврея нельзя никогда хоронить в этой могиле и в этом гробу, т.к. они были сделаны при всех в Субботу. Но там можно похоронить другого еврея, после того как подождали столько времени, сколько занимает сделать эту работу, и также во всех подобных случаях.

6. Нееврей, который принес в Субботу музыкальные инструменты, чтобы оплакивать мертвого, хотя он принес их из за пределов городской стены, после Субботы достаточно подождать, сколько занимает принести их из близкого места, и после этого можно их использовать. Потому что вдруг эти инструменты были принесены ночью с другого [близкого] места к городской стене, и утром [в Субботу] их внесли в город[91]. Но если мы точно знаем, откуда принесли эти инструменты, тогда нужно ждать после Субботы столько времени, сколько занимает их принести из этого места, и все это только при условии, что они не были принесены публично по большой улице, как было уже объяснено.

7. Если в городе живут евреи и неевреи, и там есть баня, работающая в Субботу, если большинство жителей – неевреи, можно мыться там сразу после Субботы. Но если большинство – евреи, тогда нужно ждать [после Субботы] столько времени, сколько занимает нагреть воду, т.к. баню топят всегда для большинства народа. И если евреев и нееврев в городе одинаково, тогда тоже нужно ждать столько времени, сколько занимает затопить баню, и так во всех подобных случаях.

8. Если еврей попросил нееврея сделать для него работу в Субботу, хотя он сломал запрет, и получает по закону раввинов наказание плетьми, ему можно наслаждаться сделанной работой вечером, после того как он подождал столько времени, сколько занимает эту работу сделать. И причина, по которой заставили человека ждать столько времени, столько занимает сделать работу, чтобы он не попросит нееврея делать работу, чтобы сразу после Субботы было готово. Но теперь, раз запрещено наслаждаться результатами работы, пока не пройдет столько времени, столько занимает ее сделать, никто не будет просить нееврея делать работу в Субботу, т.к. он ничего от этого не выигрывает, и все равно придется ждать вечером столько времени, сколько занимает сделать эту работу.

9. То, что не является работой [из Торы] и запрещено это делать в Субботу только как запрет раввинов, можно попросить нееврея сделать в Субботу, но только если это [поможет человеку, который] немного болен, или это очень требуется[92], или это делается ради мицвы.

10. Каким образом? Например, еврей может сказать нееврею в Субботу залезть на дерево или переплыть по воде, чтобы принести шофар [для мицвы трубления[93]] или нож для обрезания. Или принести горячую воду с одного двора в другой, когда не сделан эйрув между ними, чтобы помыть ребенка или человека, который мучается [и горячая вода ему поможет], и так во всех подобных случаях.

11. Тому, кто покупает дом в Земле Израиля у нееврея, можно попросить нееврея написать в Субботу деловую бумагу [о покупке]. Потому что просить нееврея сделать в Субботу работу запрещено только запретом раввинов, а в случае мицвы обживать Землю Израиля раввины не делали свой запрет. И также [это разрешение] относится к покупке дома в Сирии[94], т.к. по отношению к этому закону Сирия имеет такой же статус, как земля Израиля.

12. Человек может договориться с неевреем чтобы тот сделал ему какую-то работу за заранее оговоренную плату, и тогда [считается] что нееврей делает для себя [чтобы получить зарплату]. И даже если нееврей делает работу в Субботу это разрешено[95]. И также можно нанимать нееврея на много дней, хотя тот делает работу и по Субботам. Каким образом? Например, если [еврей] нанял нееврея на год или на два, чтобы тот писал для него или вязал для него, [нееврей] может писать или вязать по Субботам, как в случае, когда нееврея наняли написать книгу или связать одежду, и тот делает, когда хочет, при условии что с неевреем не рассчитываются за каждый день отдельно.

13. О каком случае идет речь? Когда работу делают не при всех, чтобы невозможно было определить, что это делается для еврея. Но если делают работу открыто и известно [что это делается для еврея], тогда это запрещено, т.к. те, кто видят, что нееврей делает [еврейскую] работу, не знают, что еврей ему платит сдельно [и таким образом нееврей делает это для себя], но думают, что еврей ему платит по часам за работу в Субботу.

14. Поэтому, если человек нанял нееврея построить ему двор или стену или собрать урожай его поля, или он нанял нееврея, чтобы тот за год построил ему двор или посадил виноградник, если эта работа делается внутри города, или в его тахуме[96], нельзя разрешить нееврею делать работу в Субботу. Потому что прохожие не знают, что нееврей нанят сдельно. Но если работу делают за пределами тахума города, тогда это можно, потому что там нет евреев, которые увидят нееврея работающего в Субботу.

15. Также можно еврею сдать на прокат свой виноградник или своё поле нееврею, даже если тот будет сеять или сажать деревья в Субботу, потому что прохожие будут обычно знать, что нееврей взял землю на прокат, или как арис[97]. Но если известно, что что-то принадлежит еврею, и обычно в этом месте большинство людей не дают на прокат и не сдают арису, тогда нельзя давать это нееврею, потому что он делает там работу в Субботу, а [прохожие] считают, что он делает это для еврея.

16. Еврей может занимать нееврею или давать ему на прокат приборы, хотя он их использует в Субботу. Потому что у нас нет мицвы, чтобы и наши вещи отдыхали в Субботу. Но нельзя [дать на прокат] животное или слугу, т.к. у нас мицва, чтобы наши животные и слуги отдыхали в Субботу.

17. Если нееврей и еврей имеют общий бизнес или магазин, если они [с самого начала] сделали условие, что Субботний заработок, много или мало, весь идет нееврею, тогда так можно делать. А если условие не было поставлено, тогда при разделении прибыли, нееврей берет заработок всех Суббот, а остальное делят пополам, и еврею не дают ничего больше в компенсацию Субботы, кроме как если поставили условие заранее[98]. Такой же закон относится в случае, когда партнеры имеют общее поле.

18. А если [еврей и нееврей] не договорились заранее, и теперь они делят прибыль, и неизвестно, сколько прибыли было выручено в Субботу, мне кажется, что нееврей берет седьмую часть общего дохода, а остаток делят пополам. Если еврей дает нееврею деньги, чтобы тот использовал их для купли-продажи, даже если нееврей покупает и продает в Субботу, все равно с ним потом делят прибыль поровну[99], и так постановили все Гаоним[100].

19. Пусть человек не дает починить свои вещи нееврейскому работнику, если не осталось достаточно времени чтобы вынести их из дома еврея до начала Субботы, даже если они обговорили плату за работу. Также нельзя продавать вещи, или давать их в долг или напрокат, или давать в залог или дарить, если нет времени вынести их из дома еврея до начала Субботы. Потому что пока вещи в доме еврея, люди не знают, когда их отдали нееврею, и когда увидят нееврея вытаскивающего вещи из дома еврея в Субботу, скажут, что еврей занял ему или дал в залог или договорился починить или продал ему в Субботу.

20. Тот, кто дает письмо нееврею, чтобы он принес в другой город, если они договорились о плате, то это можно делать даже в пятницу, если есть время вынести письмо из дома еврея до начала Субботы. Но если не была оговорена плата, тогда если в городе есть человек, который собирает все письма и посылает в другие страны со своими посланниками[101], тогда можно послать письмо, если осталось до начала Субботы достаточно времени, чтобы дойти до последнего дома у городской стены. Потому что вдруг тот, кто рассылает письма, находится у конца города. Но если такого человека нет, но тот нееврей, которому дали письмо сам его относит в другой город, тогда нельзя посылать с ним письма кроме как в случае, когда была оговорена цена[102].

21. Нееврею можно принести свои вещи в дом еврея в Субботу, даже если еврей сказал ему, в каком углу их положить. Также можно приглашать нееврея на трапезу в Субботу, и давать ему еду, и даже если он взял ее и ушел на улицу, мы не останавливаем его, т.к. у нас нет мицвы, чтобы он отдыхал в Субботу. Также можно положить пищу перед собакой во дворе, и если она взяла и вынесла на улицу, мы не останавливаем ее.

22. Тот, кто был в пути, и началась Суббота, а у него с собой вещи, можно отдать нееврею кошелек, чтобы тот нес его, а после Субботы забрать у него. И это разрешается, даже если еврей не пообещал нееврею заплатить за работу[103], и даже если ему дали кошелек, когда уже стемнело. Все это разрешается потому, что обычно человек очень беспокоится о своих деньгах и не готов их выбросить, и если не разрешить ему в данном случае сломать запрет раввинов, то он [скорее всего] понесет кошелек сам и сломает запрет Торы. Все это относится к кошельку, который принадлежит еврею, но если еврей нашел вещь на улице, он не может ее отдать нееврею, но может нести ее понемножку, на расстояния меньше чем четыре амот[104].

23. Еврей, который сделал работу в Субботу, если он это сделал специально, тогда ему никогда нельзя получать пользу от результатов этой работы. А другие евреи могут извлекать пользу от этой работы сразу после конца Субботы, как сказано (Шемот 31:14): “И соблюдайте Субботу, потому что она свята” – [и мы учим отсюда, что] она свята, но дела сделанные в Субботу не “святы[105]“. Каким образом? Если еврей специально приготовил пищу в Субботу, после Субботы другие люди могут есть эту пищу, а он не может никогда. Но если он случайно приготовил пищу, тогда и он и другие могут ее есть сразу после Субботы, и т.п.

24. Если фрукты вынесли за пределы “тахума[106]“, и потом их случайно вернули назад, их можно есть, т.к. над ними самими никакую работу не делали, и они не изменились. Но если их внесли назад специально, тогда нельзя их есть, пока не закончится Суббота.

25. Тот, кто нанял работника, чтобы тот следил за его коровой или за ребенком, нельзя платить отдельно за работу в Субботу. Поэтому, если [с коровой что-то случится], работник не несет ответственности. Но если работника наняли на целую неделю, или на год ему платят всю зарплату[107], и поэтому если [с коровой что-то случилось в Субботу], работник несет ответственность. Но работник не может просить отдельно заплатить за Субботу, а он говорит: “Заплати мне за весь год, или за десять дней”.

Глава Седьмая.

1. Из работ в Субботу, которые если сделаны специально, положено наказание закидывания камнями и карет, а если случайно – приношение “хатаат[108]“, есть работы называемые “авот”, а есть – “толдот[109]“. Работ авот всего 39 и вот они: пахание, сеяние, жатва, вязание снопов, молочение, веяние, перебирание, толчение, просеивание, замешивание [теста], печение [хлеба], состригание, отбеливание, прочесывание, крашение, пряжа, устанавливание продольных нитей в ткацком станке, расправление нитей, тканье, распускание [ткани], завязывание [узлов], развязывание [узлов], шитье, распаривание, строение, разрушение, произведение завершающего удара, ловка [животных], убивание, снимание [шкур], дубление [шкур], скобление [шкур], кроение, писание, стирание [написанного], проведение линий, зажигание, тушение, перенос вещей из одного владения в другое.

2. Все эти работы и их подобия называются “авот” работ. Каким образом подобия работ [тоже называются авот?] Пашущий, или вырывающий яму или делающий рытвину, делает работу “ав[110]“, потому что все эти работы – это вырывание земли и все они в одной категории.

3. Также тот, кто сеет семена, или сажает деревья или прививает деревья или спаривает их, или отламывает лишние ветки [чтобы остальные лучше росли] – все они в категории одной работы «ав», потому что все эти работы приводят к росту растений.

4. Также тот, кто срезает злаки, или бобы, или виноград, или финики, или оливы, или инжир, все эти работы в одной категории, т.к. все они означают вырывание чего-то растущего, и также в случае всех остальных авот.

5. Толда – это работа, которая похожа на “ав” из этих “авот”. Каким образом? Например, если человек нарезает овощ очень мелко, чтобы его сварить, он “хаяв”, т.к. эта работа – “толда “ от работы толчения. Также как при толчении, берут какую-то вещь и делят на много кусочков, также и тот кто делает подобную акцию, он делает “толду” от толчения. Также тот, кто взял металл и растер его, чтобы использовать порошок как делают ювелиры – это толда от толчения.

6. И также тот, кто взял молоко и положил в него кусочек кожи желудка[111], чтобы получилась сметана, он «хаяв» т.к. он сделал толду от работы выбирания. Ведь он отделил воду от [свернувшегося] молока. А если он сделал сыр, то он «хаяв» из-за работы строительства, ведь также как при строительстве собирают разные кусочки и соединяют в одно целое, также и при делании сыра. И также все работы из “авот” имеют “толдот” таким образом, как мы объяснили. И про каждую работу ты сможешь определить к какой категории “ав” она относится или “толда” какого “ава” она.

7. Любой, кто специально делает работу “ав” или “толда”, получает “карет”, а если пришли свидетели [которые его предупредили, и он все равно сделал эту работу], тогда его закидывают камнями. [А если он сделал работу] случайно, он приносит приношение “хатаат”. Тогда в чем же разница между “авот” и “толдот”? Между ними нет разницы, кроме как в случае приношения [“хатаат”]. Потому что тот, кто случайно сделал в один присест[112] несколько работ из разных “авот” должен принести “хатаат” за каждый “ав” из деланных работ. А если он сделал “ав” и его “толдот” в один присест, он приносит только одно приношение “хатаат”.

8. Каким образом? Если человек пахал и сеял и снимал урожай в Субботу в один присест, он обязан принести три “хатаат”. И даже если он случайно сделал [все] тридцать девять категорий работ, если он забыл что эти работы запрещено делать в Субботу, он должен принести за каждую работу отдельную “хатаат”. Но если он молол, и разрезал мелко овощи, и растер металл в один присест, он приносит только одну “хатаат”, т.к. он сделал только один “ав” и его “толдот”, и также во всех подобных случаях.

9. Если человек сделал много работ из одной категории в один присест, он приносит одну “хатаат”. Каким образом? Если человек посеял [семена], и посадил [деревья], и привил [деревья], и спарил их, и отломал лишние ветки [чтобы остальные лучше росли], т.к. все эти работы в категории одного “ава”, он приносит только одну “хатаат”, и также во всех подобных случаях.

Глава Восьмая.

1. Тот, кто пропахал даже немножко – “хаяв”. Тот, кто роет землю около корней дерева, и тот, кто полит сорняки, и тот, кто срезает лишние ветки дерева – это “толда” пахания, и даже когда он сделал немножко[113], он “хаяв”. Также тот, кто уравнивает землю поля, например, снимает землю с холмика и утрамбовывает, или наполняет рытвины, он “хаяв” за пахание, за любой минимальный размер. И также тот, кто приравнивает ямы, [даже когда он сделал] любое количество работы [он “хаяв”].

2. Тот, кто сеет, “хаяв” за любой минимальный размер. Тот, кто режет ветки дерева, чтобы они лучше росли – это считается тоже сеянием. А тот, кто поливает цветки и деревья в Субботу – это “толда” от сеяния, и он “хаяв” за любой размер. И также тот, кто поместил пшеничные или ячменные семена в воду, [чтобы они пустили корни] – это “толда” от сеяния и он “хаяв” за любое количество.

3. Тот, кто собрал [фрукты урожая] размером [не меньше] чем в сухую инжирину[114] – “хаяв”. И отрывание растения – это “толда” от сборки урожая. И тот, кто вырывает любую растущую вещь, “хаяв” как собирающий урожай. Поэтому тот, кто выдирает траву, которая выросла на камене, или мох, который вырос на пне, или травы, которые выросли на горшке – “хаяв”. Потому что это считается местом роста [травы или моха]. Но тот, кто выдернул [растение] из горшка, который не имеет дырочки – “потур”, т.к. это не считается местом роста. Но если у горшка есть дырочка величиной достаточной, чтобы через нее проходил маленький корень [растения], тогда [этот горшок], как земля, и тот, кто из него выдирает – “хаяв”.

4. Если при срезании растений, остальные растут лучше, например не выросшие злаки или свекла[115], тот, кто случайно их срезает должен принести две “хатаат” – одну за собирание урожая, и одну за “сажание”. И также, тот, кто срезает ветки, чтобы остальные лучше росли, и срезанные ветки ему тоже нужны, он “хаяв” и за работу срезания, и за “сажание”. Тот, кто поднимает кусок земли, на котором выросла трава, и ставит его на шесты, “хаяв” за снимание урожая. А если наоборот комок земли был на шестах и его поставили на землю он “хаяв” за сажание. Если инжир уже засох на дереве и также дерево, фрукты которого высохли, тот, кто срывает его фрукты в Субботу “хаяв”, хотя в отношении [принятия ритуальной] нечистоты[116], [эти фрукты] считаются уже снятыми.

5. Тот, кто срывает цикорий или зеленые растения, если он это делает для еды [человека], тогда [минимальный] размер – как инжирина. А если для животного – тогда, как полный рот козленка[117]. А если [эти растения выдернули] для того, чтобы сделать костер, тогда [минимальный] размер, чтобы сварить яйцо. Тот, кто связывает снопы, если он это делает ради еды, тогда [минимальный] размер – как инжирина. А если для животного, тогда как полный рот козленка. А если для огня – тогда [минимальный] размер, чтобы сварить яйцо. А яйцо, упомянутое во всех этих законах – это среднее яйцо курицы, и когда мы говорим, что размер – чтобы приготовить яйцо – это означает приготовить часть яйца размером с инжирину. А инжирина имеет размер, как треть яйца. Запрет связывания снопов относится только к тому, что растет из земли.

6. Тот, кто слепил вместе [сухие финики] в один круг, или проткнул инжиринки и воткнул в них веревочку, так что они собрались в одно целое[118] – это “толда” от работы связывания снопов и он “хаяв”, и также во всех подобных случаях.

7. Тот, кто намолотил размером с сухую инжирину – “хаяв”. Молочение относится только к тому, что растет из земли. Отделение [например снимание шелухи] – это “толда” от молочения. Тот, кто доит животное – “хаяв” за “отделение”. И также тот, кто нанес рану живому существу, у которого есть кожа – “хаяв” за “отделение”. И это при условии, что ему нужна была кровь, выходящая из раны. Но если он просто хотел принести ущерб – он “потур” т.к. он портит[119]. И человек не “хаяв” пока не выйдет крови или молока размером с сухую инжирину.

8. В каком случае относится предыдущий закон? Когда рана была сделана животному или птице. Но если рану нанесли другому человеку, даже если сделали это с целью только принести ущерб, [тот, кто нанес рану] “хаяв” т.к. он сделал себе приятно и успокоился, и считается что работа была сделана с “положительной” целью. И поэтому даже если ему не нужна выходящая кровь, он “хаяв”.

9. Существует восемь маленьких животных, упомянутых в Торе (Вайикра 11:29-30) и в отношении законов Субботы считается, что у них есть кожа, как у любых больших диких или домашних животных или птиц. Но у всех остальных [маленьких существ], насекомых или ползущих тварей, нет [достаточно толстой] кожи. Поэтому, тот, кто наносит им рану, “потур[120]“. Но тот, кто наносит рану диким или домашним животным, или птицам или этим восьми маленьким животным, если вышла кровь, или кровь [только] собралась под кожей, даже если она не вышла, он “хаяв”.

10. Тот, кто выжимает фрукты, чтобы вышел их сок, “хаяв” за работу отделения. И он не “хаяв”, пока не выжмет сок размером с сухую инжирину. И он “хаяв” из Торы только за выжимание олив или винограда[121], но можно выжать груздь винограда в еду, т.к. жидкость [сразу] попадающая в [сухую] пищу, считается как сама пища, и как будто он отделил пищу от другой пищи. Но если он выжал в сосуд, в котором нет пищи, он сделал работу выжимания и “хаяв”. А тот, кто доит молоко в [сосуд с] пищей или сосет молоко ртом – “потур”, и не “хаяв”, пока не выдоит [молоко] в сосуд.

11. Тот, кто сдувает мякину со злаков[122], или выбирает что-то размером с инжирину в Субботу “хаяв”. И делающий сметану из молока – это “толда” от выбирания. Также тот, кто отделяет осадки от жидкости – это “толда” от выбирания или “толда” от процеживания, и он “хаяв”. Сдувающий мякину, выбирающий и процеживающий – все эти работы похожи друг на друга. Почему же тогда их считают отдельными тремя работами? Потому что любая работа, которую делали в переносном Храме [в пустыне] считается отдельно.

12. Тот, кто выбирает еду от ненужных материалов[123], или если перед ним два типа еды, и он отделил один от другого, если он использовал ситце или сито, он “хаяв”. А если он сделал это с помощью конуса[124] или корзинки, он “потур”. А если он отделил рукой, чтобы сразу съесть, тогда это разрешается.

13. Тот, кто выбирает [ненужные] отбросы из еды, даже если он это делает одной рукой, он “хаяв”. А тот, кто выбирает лупины[125] из их шелухи, “хаяв” т.к. их шелуха делает их сладкими, когда их варят в шелухе, и считается что он выбрал отбросы из еды. А тот, кто выбирает даже одной рукой нужное от ненужного, чтобы оставить на более позднее время, даже если он [собирается съесть это] позже в тот же день, считается, как будто он выбрал, чтобы оставить это на хранение, и он “хаяв”. Если перед человеком два типа перемешанной пищи, он может выбрать один от другого, чтобы сразу съесть, но если он оставил на более позднее время даже чтобы съесть позже днем, например, он выбрал утром чтобы съесть после полудня, то он “хаяв[126]“.

14. Тот, кто процеживает вино или масло или воду и другие напитки через ситце – “хаяв”, если он процедил жидкость размером с инжирину. Но можно процеживать вино, в котором нет осадка, или чистую воду через шарф или через корзинку, чтобы они были еще более чистыми. Также можно наливать воду, на выжатый виноград, [лежащий в ситце], чтобы вода [подхватила вкус винограда]. И также можно выливать взболтанное яйцо на ситце с горчицей, [чтобы сделать горчицу более чистой]. Горчицу, которую замесили до Субботы, назавтра можно перемешать ее рукой или прибором (ложкой). И также свежее вино, всё время пока оно бурлит, можно вылить его вместе с осадком на шарф, потому что осадок еще не осел как следует, и считается одним целым с вином[127]. И такой же закон относится к горчице и т.п.

15. Тот, кто толчет размером с инжирину – “хаяв”. И также тот, кто толчет пряности или красящие вещества в ступе – он ломает запрет толчения и “хаяв”. А тот, кто очень мелко разрезает овощ – это “толда” от толчения. И также тот, кто очень мелко разрубает деревяшки, чтобы использовать опилки, или растирает металл, “хаяв”, как только он сделал немного этой работы[128]. Но тот, кто разрезает деревья по определенному размеру, “хаяв” за достаточный размер, чтобы приготовить кусочек яйца с инжирину.

16. Тот, кто просеял размером с инжирину – “хаяв”. Тот, кто замесил тесто размером с инжирину – “хаяв”. Тот, кто смешивает воду с землей, делая глину – это “толда” от замешивания, а минимальный размер здесь, чтобы сделать небольшую глиняную чашечку, которую используют ювелиры золота. Но “замешивание” не относится к пеплу, к крупному песку, к отрубям и т.п. А тот, кто кладет семена подсолнуха или льна и т.п. в воду, “хаяв” за замешивание[129], т.к. они перемешиваются и прилипают друг к другу.

Глава Девятая.

1. Тот, кто испек размером с инжирину – “хаяв”. Это относится и к пекущему хлеб, и к готовящему еду или красящие вещества[130], и к нагревающему воду. Всё это одна работа. А минимальный размер для нагревания воды – чтобы помыть маленький орган. А размер варения красящих веществ – чтобы их хватило для того, для чего их варят.

2. Тот, кто поставил яйцо около горячего сосуда, чтобы оно поджарилось, и оно поджарилось – “хаяв”. Тот, кто готовит с помощью чего-то, что нагрели от огня – все равно, что готовит от самого огня. Также тот, кто полощет горячей водой старую соленую рыбу или маленькую рыбку, которая мягкая, [и ее не требуется много готовить], он “хаяв”, т.к. для этих видов пищи даже ополаскивание горячей водой достаточно, чтобы их приготовить, и также во всех подобных случаях[131].

3. Тот, кто разбил яйцо на горячую одежду, или на дорожную пыль, которые нагрелись от солнца, хотя яйцо поджарилось, он “потур” т.к. предметы, нагретые солнцем, не имеют такой же статус, как предметы, нагретые огнем. Но [раввины] запретили [жарить на предметах нагретых от солнца, чтобы не перепутать с] предметами, нагретыми от огня. Тот, кто готовит с помощью горячих подземных источников воды, подобные источникам города Тиберии, “потур”. Тот, кто готовит пищу, которая уже была полностью приготовлена, или пищу, которую не требуется готовить “потур”.

4. Если один человек поднес огонь, а другой положил дрова, а третий поставил кастрюлю, а четвертый налил воду, а пятый положил в нее мясо, а шестой добавил пряностей, и последний пришел и помешал варево, все они “хаявы” за приготовление пищи. Потому что любой, кто помогает готовить пищу, все равно, что готовит. Но если сначала один поставил кастрюлю, второй налил воду, третий положил мясо, четвертый добавил пряности, и пришел пятый и принес огонь, шестой принес дрова, и последний помешал варево, только последние двое “хаявы” за готовку[132].

5. Тот, кто поставил мясо на угли, если всего зажарилось даже в разных местах мяса размером с инжирину, он “хаяв”. Если даже всего мяса размером с инжирину не зажарилось полностью, но весь кусок мяса зажарился наполовину, он тоже “хаяв”. Но если мясо зажарилось наполовину только с одной стороны, он не “хаяв”, пока не перевернет на другую сторону и она тоже наполовину зажарится. Если человек забыл и прилепил лепешку к стенке печи, и вспомнил [что сегодня Суббота], ему можно снять лепешку пока она не испеклась, чтобы не сломать Субботу[133].

6. Тот, кто расплавляет один из металлов, в любом количестве, или нагревает металл, пока он не становится как уголек, – это “толда” от готовки[134]. Также тот, кто расплавляет мягкие материалы, жир, смолу, воск, серу, и т.п. – это “толда” от готовки, и он “хаяв”. Также тот, кто прожигает глиняный сосуд, пока но не затвердеет, “хаяв” за готовку. Общий принцип: будь то [размягчение] огнем твердого материала или делание твердым с помощью огня мягкого материала, он “хаяв” за готовку.

7. Тот, кто срезает шерсть или волосы с животного, живого или мертвого, или даже со снятой с него кожи, “хаяв”. Какой здесь минимальный размер? Чтобы сплести веревочку величиной в два раза больше чем расстояние между полностью раздвинутыми большим пальцем и указательным пальцем, и это примерно две трети от “зерет[135]“. Тот, кто вытаскивает перышко из птицы – это “толда” от стрижки. Тот, кто плетет шерсть прямо на живом животном “потур” т.к. это необычный способ срезания, расчесывания и плетения[136].

8. Тот, кто состригает ногти, волосы, усы или бороду – это “толда” от стрижки, и он “хаяв”. Это относится, только если он состриг с помощью прибора, но если он оторвал их рукой, себе или другому человеку, он “потур”. Также тот, кто отрезал бородавку рукой или прибором, себе или другому, он “потур”. А в Святом Храме можно рукой оторвать бородавку[137], но не с помощью прибора. А если бородавка засохла, то можно ее отрезать и с помощью прибора.

9. Тот, кто отрезает волосы с помощью прибора, сколько ему нужно отрезать, чтобы быть “хаяв”? Два волоска. Но если он выбирает белые волосы [чтобы отрезать их] из черных, он “хаяв” даже за один волос. Если ноготь отошел больше чем наполовину, или кусочки кожи отошли больше чем наполовину, если они отошли кверху[138] и мучают человека, тогда можно их выдернуть рукой, но не с помощью прибора. Но если он отрезал их с помощью прибора он “потур”. А если они и ему не мешают, тогда и рукой нельзя их отрывать. А если они не отошли, более чем наполовину, тогда нельзя их отрывать, даже если они его мучают, а если он отрезал с помощью прибора он “хаяв”.

10. Тот, кто отстирывает шерсть или лен или красную шерсть[139] и т.д., любые материалы, которые обычно отбеливают, он “хаяв”. А какой здесь минимальный размер? Чтобы связать одну веревочку величиной в два раза больше чем расстояние между полностью раздвинутыми большим и указательным пальцами, т.е. [примерно] четыре “тфахим[140]“.

11. Тот, кто стирает одежду, это “толда[141]“ от отбеливания и он “хаяв”. Тот, кто выжимает воду из мокрой одежды – это “толда” от отбеливания, и он “хаяв”, т.к. выжимание это часть стирания, также как помешивание варева – это часть готовки. Но выжимание не относится к волосам и к коже, т.е. человек не “хаяв” за их выжимание[142].

12. Тот, кто расчесывает шерсть, или лен, или красную шерсть, и т.п. “хаяв”. А какой здесь минимальный размер? Чтобы сплести веревочку длиной [примерно] в четыре “тфахим”. А тот, кто разделяет жилы на тонкие волокна, как шерсть, чтобы плести из них, это “толда” от расчесывания, и он “хаяв”.

13. Тот, кто красит веревочку, длиной [примерно] в четыре “тфахим”, или что-то, из чего можно сплести веревочку такой длины, “хаяв”. И он “хаяв” только если полученная краска остается, но если он красит чем-то, что легко сходит, как например краска на металле, или мел на железе или меди, он “потур” т.к. эта краска вообще не остается, и за все работы, которые не остаются в Субботу, человек “потур[143]“.

14. Тот, кто разбавляет краску в воде, это “толда” от крашения, и он “хаяв”. Каким образом? Например, если он положил купорос в жидкость чернильного ореха и весь раствор стал черным или он положил «истис[144]» в шафран, что всё стало желтым и т.д. А какой здесь минимальный размер? Чтобы покрасить веревочку, длиной [примерно] в четыре “тфахим”.

15. Тот, кто сплетает размером с четыре “тфахим”, из любого материала, из которого возможно плести, “хаяв”. Это относится и к плетущему шерсть, и лен, и перышки, и волосы, и жилы, и т.п. И также тот, кто делает войлок, это “толда” от плетения и он “хаяв” за размер из которого можно сделать длину в четыре “тфахим” и среднюю толщину.

16. Тот, кто делает продольные нити в ткацком станке, “хаяв”. Тот, кто делает ситце, или плетенку, или корзинку, или сеточку, или натягивает веревки для кровати, это “толда” от делания продольных нитей в ткацком станке. И когда он сделал первые две нити из всего этого, он “хаяв”. И также любой, кто натянул две нити из всего, что делают в форме сети, как перечисленные вещи, он “хаяв”.

17. Обычно, когда плетут материал, сначала натягивают нити в длину[145], и два человека поддерживают с двух сторон, а третий выправляет с помощью шеста, чтобы они шли ровно [параллельно] друг другу. И натягивание, и распрямление этих вертикальных нитей называется устанавливанием продольных нитей в ткацком станке. А когда начинают вплетать горизонтальные нити, это называется плетением.

18. Тот, кто устанавливает продольные нити в ткацком станке, “хаяв”, и это одна из работ “ав”. А тот, кто с помощью шеста выправляет нити, это “толда” от устанавливания продольных нитей в ткацком станке. А какой здесь размер? Когда он натянет нити шириной в два пальца. И также вплетающий две нити в материал, шириной в два пальца, “хаяв”. Неважно вплел ли он первые нити, или добавил к уже частично сплетенной одежде, минимальный размер все равно две нити. Но если он вплел лишь одну нить и этим закончил всю одежду, он “хаяв”. Если он на конце одежды вплел две нити супротив трех продольных нитей, он “хаяв”. На что это похоже? На того, кто сплел маленький поясок, шириной в три нити.

19. Тот, кто исправляет веревочки и разделает их во время пряжи – это “толда” от пряжи. Также тот, кто свивает ниточки – это “толда” от пряжи. А их минимальный размер – чтобы свить нить в два пальца.

20. Тот, кто распускает две нити “хаяв”. Распусканием называется развивать пряжу, неважно вытаскивают ли горизонтальные нити из вертикальных или наоборот, он делает распускание и “хаяв”. Все это при условии, что он не портит, но хочет исправить, как делают те, кто зашивают легкую одежду, они распарывают и потом снова зашивают, и снова сплетают те нити, которые они развили, пока два [куска] одежды или порванная одежда не соединятся в одно. И тот, кто расплел свитую нить – это “толда” от распускания и минимальные размер такой же, как размер распускания.

Глава Десятая.

1. Тот, кто завязывает постоянный узел, который сделан профессионально – “хаяв”. Например, узел [который привязывают] к верблюду, узел, [который привязывают] к кораблю, узел, [которым привязывают] тесемки ботинок или ремни сандалий, т.е. тот узел, который был сделан во время производства[146] [этой обуви] и тому подобные узлы. Но тот, кто делает постоянный узел, не профессиональным образом, “потур”. А узел, завязанный не постоянным образом и не профессионально можно завязывать в Субботу.

2. Каким образом? Если у него порвался ремень, и он его привязал, порвалась веревка, и он ее привязал, или привязал веревку к ведру, или привязал намордник к животному, он “потур”, и также во всех подобных случаях узлов, которые сделаны непрофессионально, но их завязывают постоянным образом[147]. И также любой непостоянный узел, если его завязали профессиональным образом – это запрещено.

3. Женщина может завязывать воротник рубашки, даже если там есть два места для завязывания[148], и веревочки головного убора, даже если он не завязываются туго[149].

И [можно завязывать] шнурки ботинка или сандаля, которые завязывают на ноге, когда надевают обувь, и кожаные сумы с вином или маслом, даже если у них есть два отверстия, и кастрюлю с мясом, даже если можно достать мясо, не развязывая. И [можно привязывать] шнур или ремень к ведру [которым черпают воду], но нельзя привязать веревку[150]. И можно завязать веревку перед животным или привязать его за ногу, чтобы оно не выходило, даже если привязывают с двух сторон[151]. Веревка, которая была привязана к корове, ее можно привязать к кормушке, а если она была привязана к кормушке, можно ее привязать к корове. Но нельзя принести веревку из дома и привязать и к корове и к кормушке[152], а если это была веревка ткача, которую можно передвигать[153], тогда можно ее привязать к корове и к кормушке[154], потому что все эти узлы сделаны не профессионально и не постоянны, но он то завязывает их, то развязывает, поэтому можно их привязывать и развязывать. Веревки, на которых висят финики, можно их развязать или разорвать или разрезать, и взять финики и есть их.

4. Все, что годится в пищу животному – можно завязать в Субботу. Поэтому если у человека оторвался ремень сандалий на улице[155], он может взять мокрую травинку, которая годится в пищу животному, обернуть ее вокруг сандаля, и завязать. Если ремешок или шнурок вышел, или отвязался от ноги [даже] больше чем наполовину, ремешок разрешается вернуть назад, но нельзя его привязывать.

5. Можно завязывать на бантик, т.к. его не перепутаешь с обычными узлами. Поэтому если порвалась веревка, можно собрать два конца вместе, обернуть вокруг веревочкой, и завязать ее на бантик.

6. Можно завязать временный узел ради мицвы. Например, завязать узел, чтобы измерить какой то размер из размеров Торы[156]. Если струна лиры[157] порвалась в Храме, ее можно привязать, но нельзя это делать вне Храма. А заранее нельзя привязывать [новую] струну даже в Храме.

7. Любой узел, за завязывание которого человек “хаяв”, тот, кто его развязывает также “хаяв”. А любой узел, который [нельзя завязывать заранее, но человек] «потур», также и за развязывание человек “потур”. А если можно какой-то узел завязывать, то такой узел можно и развязывать.

8. Тот, кто свивает веревки из пальмовой листвы, или из ростков, или из шерсти, или изо льна, или из волос и т.п. – это “толда” от завязывания узлов, и он “хаяв”. А минимальный размер витья – чтобы веревка сама оставалась свитой и ее не требуется завязать [чтобы она не распускалась]. Получается, что его работа остается [и не временна]. Также тот, кто расплетает веревку – это “толда” от развязывания узлов, и он “хаяв”, если только он не пытается просто испортить. А минимальный размер [для расплетающего], такой же, как для свивающего.

9. Тот, кто зашивает один стежок[158] – “хаяв”, если он завязал концы с обеих сторон, чтобы нить не выходила сама. А если он сделал более одного стежка, он “хаяв” даже если не завязал, т.к. сшитые материалы будут держаться сами. Также тот, кто натянул в Субботу нить, которой [сшили два материала, и она была слабо натянута], он “хаяв” за шитье, т.к. это тоже нужно для зашивания.

10. Тот, кто рвет [зашитый] материал, чтобы потом перешить [в этом месте], двумя стежками – “хаяв”. Но тот, кто рвет, чтобы испортить – “потур”, как любой портящий. Тот, кто рвет одежду[159], когда умер кто-то, за кого он должен быть в трауре, или он рвет в злобе – “хаяв”, т.к. он этим успокоится, и его дурное наклонение утихло, и т.к. он больше не гневается, считается что он “исправляет[160]“ и он “хаяв”. Тот, кто в Субботу разрывает [в первый раз] отверстие для шеи в [новом[161]] платье – “хаяв”.

11. Тот, кто склеивает бумагу или кожу клеем или подобными субстанциями, это “толда” от сшивания и он “хаяв”. Также тот, кто разрывает склеенную бумагу или кожу, если он не пытается напортить, он “хаяв”.

12. Тот, кто строит в любом количестве – “хаяв”. Тот, кто уравнивает землю в доме, например, он убрал холмик или заполнил яму, это считается строительством и он “хаяв”. Если один поставил камень, а другой прилепил его глиной, тот, кто прилепил глину “хаяв”. Но на верхнем ряду кирпичей, даже тот, кто только поставил камни на глину – “хаяв”, т.к. на него уже больше не кладут глину. А тот, кто строит на сосудах – “потур”.

13. Тот, кто делает постоянный шатер – это “толда” от строительства и он “хаяв”. Также тот, кто делает сосуд из глины, например, печь, или бочку, [даже] до того, как их опалили в печи, это “толда” от строительства ин он “хаяв”. Также тот, кто делает сыр, это “толда” от строительства, и он “хаяв”, но только когда он сделал минимальный размер [сыра] с инжирину[162]. Тот, кто вставляет ручку топора в топор – это “толда” от строительства”, и так во всех подобных случаях. Также тот, кто соединяет куски дерева, будь то с помощью гвоздя, или даже сами куски дерева вставлены так, что теперь держатся вместе, – это “толда” от строительства и он “хаяв”.

14. Тот, кто делает дырочку любой величины в будке для петухов, чтобы туда заходил свет, “хаяв” из-за строительства. Тот, кто возвращает дверцу от ямы или от рытвины или от будки, “хаяв” из-за строительства.

15. Тот, кто разрушает построенное, даже немножко – “хаяв”, но только при условии, что он разрушает, чтобы построить. Но если он просто разрушает чтобы испортить, он “потур”. Тот, кто разобрал постоянный тент, или отодрал прибитую деревяшку, это “толда” от разрушения и он “хаяв”, если пытался добиться положительного результата.

16. Тот, кто в последний раз бьёт по наковальне – “хаяв”. И также любой, кто делает акцию, завершающую работу – это “толда” от работы “нанесения завершительного удара”. Каким образом? Тот, кто выдувает стеклянный сосуд, или тот, кто выгравирует на сосуде рисунок, или часть рисунка, или оттачивает немножко, или делает небольшую дырочку, неважно делает он это на дереве, или на постройке, или на металле, или на сосуде, это “толда” от “нанесения завершительного удара” и он “хаяв”. А за любой вход не сделанный чтобы через него вносить и выносить, тот, кто его сделал не “хаяв”.

17. Тот, кто разрезает ранку в Субботу, чтобы увеличить проем раны, как делают доктора, т.к. они хотят вылечить тем, что расширяют отверстие раны, он “хаяв”, за “нанесение завершительного удара”, т.к. это [заканчивает] работу доктора. Но если он увеличил проем раны, чтобы только вышла жидкость[163] – тогда это можно.

18. Тот, кто оттесывает камень любой величины – “хаяв” за “нанесение завершительного удара”. Тот, кто устанавливает камень в фундаменте постройки, и он его поправляет руками, и ставит, где положено, “хаяв” за “нанесение завершительного удара”. Тот, кто вытаскивает из одежды щепки, как те щепки, которые застревают в шерстяной одежде, “хаяв” за “нанесение завершительного удара”, при условии, что ему важно, чтобы одежда была очищена от них. Но если он их вытаскивает автоматически, он “потур”. Тот, кто вытряс новую черную одежду, как обычно делают мастера [с новой одеждой], чтобы сделать ее красивее, т.е. очистить ее от белых кусочков, которые в ней застряли, “хаяв”. Но если он не пытается ее очистить, тогда можно [ее встряхивать].

19. Тот, кто ловит те виды [живых существ], которых обычно ловят, “хаяв”. Например, [ловящий] диких животных, птиц или рыб, при условии, что он их поймал в место, где больше не требуется их отлавливать. Каким образом? Например, он побежал за оленем, пока тот не зашел в дом, или в сад, или во двор, и закрыл за ним дверь. Или он бежал за птицей, пока она не залетела в башню, и он закрыл за ней дверь. Или он вытащил рыбу из моря в ведро с водой, он “хаяв”. Но тот, кто загнал птицу в дом и запер дверь, или он загнал рыбу из моря в бассейн, или он побежал за оленем, пока тот не зашел в большой дворец, и он закрыл дверь, он “потур” т.к. он еще не полностью поймал. Ведь если он придет теперь забирать [добычу], за ней еще придется бегать и ловить ее. Поэтому тот, кто ловит льва, не “хаяв” пока он не заведет его в клетку, где он будет, как следует заперт.

20. В любом месте, где, если побежать за животным, можно достичь его за один присест, или если стены так близки, что их тень покрывает середину между ними, это считается достаточно маленьким местом, и если он загнал оленя и т.п. в это место, он “хаяв”. Но место, которое больше этого размера, и он загнал туда животное или птицу, он “потур”.

21. И восемь маленьких животных[164] и все остальные пресмыкающиеся и черви, если эту породу обычно ловят, тогда тот, кто поймал одного из них для какой-то цели, или просто так, или для развлечения, “хаяв”. Ведь он пытался поймать и поймал, а за работу, которая не нужно для своей главной цели “хаяв[165]“. Тот, кто ловит спящее или слепое животное “хаяв”.

22. Тот, кто посылает охочих собак, чтобы они ловили оленей или зайцев и т.п. и олень убежал от собаки, а человек тоже побежал за оленем или встал перед ним, чтобы его испугать, и тогда собака смогла догнать оленя и схватила его, это “толда” от ловки, и он “хаяв”. И также если он сделал, таким образом, с птицами.

23. Если олень зашел в дом, и кот-то запер за ним дверь – он “хаяв”. Если заперли двое – они “потурим”. Но если один не мог запереть, и заперли двое – они “хаявим”. Если один сел у входа в дом и не заполнил [своим телом] весь вход, и к нему присел еще один и заполнил, второй “хаяв”. Если сел один и заполнил [своим телом] вход, и пришел второй и сел около него, даже если первый встал и ушел [и теперь только второй не дает своим телом оленю выйти], все равно только первый “хаяв”, а второй ничего не сделал. И ему можно продолжать сидеть до вечера и потом забрать оленя. На что это похоже? На человека, который запер свой дом, чтобы сохранить имущество, а внутри оказался олень. Получается, что он ничего не сделал. [Также] если птица залезла к человеку под одежду, он может оставаться сидеть и сторожить ее до вечера и это разрешается.

24. Тот, кто поймал старого оленя, или хромого, или больного, или маленького – “потур”. Тот, кто отпускает домашнее или дикое животное или птицу из сетей – “потур”. Тот, кто ловит [домашнее] животное или птицу, которые у него во владении, например, гусей, куриц, голубей [живущих на его] балконе – “потур”. Тот, кто ловит вид [живых существ] которых обычно не ловят, например, кузнечиков, ос, пчел, комаров, и вшей и т.п. – он “потур”.

25. Виды гадов, которые приносят вред, например, змеи, скорпионы, и т.п. если они кусаются, можно их ловить в Субботу, даже если они не опасны для жизни. Но только при условии, что он лишь пытается спастись от их укусов. Каким образом это можно? Можно на них поставить перевернутый сосуд, или окружить их, или привязать их, чтобы они не вредили.

Глава Одиннадцатая.

1. Тот, кто режет животное – «хаяв». И не только если он режет [кошерным способом], но любой, кто убивает дикое или домашнее животное, или птицу, или рыбу, или насекомое, режет ли он любым способом, или [убивает их] ударом или удушением, – это «толда» от «убивания». Поэтому, если он вытащил рыбу из воды и оставил, пока она умрет, он «хаяв» за удушение. И не только если он подождал, пока [рыба] умерла, но даже если высох размер с села[166] между плавниками, он «хаяв», т.к. теперь уже эта рыба не выживет. Если он протянул руку в живот животного и оторвал зародыша, он “хаяв”.

2. Насекомые, неважно размножаются ли они от родителей мужского и женского пола, или появляются в пыли, как блохи, любой, кто убивает их, как будто убил животное и он “хаяв”. Но червяки, которые появляются в кале или в гниющих фруктах[167], как червяки, водящиеся в мясе и в крупе, тот, кто их убивает – “потур”.

3. Тот, кто проверяет свои одежды [от вшей] в Субботу, может отрывать вшей пальцами и выбрасывать их. И можно их также убивать, т.к. они происходят от пота[168].

4. Животные и ползучие твари, которые кусаются и могут убить, как “муха египетская” или “оса из Нинве” или “скорпион из Хадива”, или змеи в Земле Израиля, а также сумасшедшая собака, их можно убивать в Субботу, как только их увидели. А другие вредные твари, если они бегут за человеком, их можно убивать, но если они мирно сидят на своем месте или убегают от человека, их нельзя убивать. Но если он шел и наступил на них по пути, и убил их – это разрешается.

5. Тот, кто снимает шкуру, [размером достаточным] чтобы сделать талисман – “хаяв”. Также тот, кто выделывает кожу [размером достаточным] чтобы сделать талисман – “хаяв”. И неважно выделывает ли он кожу [известью] или просто солью, т.к. и соление кожи считается «выделыванием». Но «выделывание» не относится к пище. Также «разглаживающий» кожу – “хаяв”. А «разглаживанием» называется снимание волос или шерсти с кожи после смерти[169] [животного], пока кожа не станет гладкой.

6. Тот, кто разделяет духсустус от клафа[170] – это “толда” от снимания кожи, и он “хаяв”. Тот, кто ходит по коже, чтобы она затвердела, или мусолит и растягивает ее руками, как делают мастера по производству ремней – это “толда” от «выделывания» и он “хаяв”. Тот, кто разглаживает перышко – это “толда” от «разглаживания», и он “хаяв”. Также тот, кто размазывает [крем] на пластыре, или воск или смолу, и т.д., все, что можно размазывать, пока не сделает гладкую поверхность, он “хаяв”. Также тот, кто руками разглаживает кожу, натянутую между столбами, он “хаяв” за «разглаживание».

7. Тот, кто режет кожу, чтобы сделать талисман – “хаяв”. Все это при условии, что он режет специально, по определенным размерам, но если он разрезал на части без концентрации, и испортил материал, или он разрезал в шутку, он “потур”. Тот, кто подрезает перышки[171] – это “толда” от «резания» и он “хаяв”. Тот, кто срезает концы дерева и также мастер, разрезающий деревья или металл, “хаяв” за [разрезание]. И если человек отломал щепку и отточил ее, чтобы ковырять в зубах или открывать ей дверь, он “хаяв”.

8. Все, что годится для еды животного[172], например солома, свежая трава, кусочки лулава, и т.д. можно отламывать это, потому что это не считается производством сосуда. Также можно отрывать кусочки вкусно-пахнущих растений, чтобы их понюхать, даже если они твердые, и можно их разминать руками, неважно большие они или маленькие[173].

9. Тот, кто написал две буквы – “хаяв”. Тот, кто стирает написанное, чтобы написать на этом месте две буквы – “хаяв”. Тот, кто пишет одну большую букву, величиной с две средних – “потур”. Но если он стер большую букву, и осталось достаточно места, чтобы написать две средние буквы – он “хаяв”. Если он написал последнюю букву книги – он “хаяв[174]“. Тот, кто пишет, чтобы испортить пергамент [своими надписями] – “хаяв”, т.к. запрет писания не в том, что человек делает сам пергамент исписанным, а в письме, которое на пергаменте. Но если человек стирает написанное с целью испортить, он “потур”. Если на книгу пролились чернила, или на писательную доску попал воск, и человек стер кляксу, если на стертом месте можно написать две буквы, он “хаяв”.

10. Если человек пишет две одинаковых буквы, которые образуют слово[175], как “дад”, “тет”, “гаг”, “рар”, “шеш”, “сас”, “хах” – он “хаяв”. И тот, кто пишет на любом языке и любыми буквами – “хаяв”, даже если он пишет два символа.

11. Если человек написал [только] одну букву [даже] около слова, или он обвел чернилами уже существующие буквы [он “потур”]. И тот, кто хочет написать букву “хет”, но написал две буквы “заин[176]“ и т.п. в случае других букв – [он “потур”]. Тот, кто написал одну букву на земле, и одну на балке, или две буквы на двух скрепленных досках для писания, т.к. их невозможно приблизить друг к другу, чтобы они читались вместе – он “потур”. Но если он написал на двух стенах на углу, или на двух сторонах пишущей доски, так, что они читаются вместе – он “хаяв”.

12. Если человек взял пергамент и т.п. материал, и написал на нем букву, находясь в одном месте, и пошел в этот день и написал вторую букву [в другом месте, даже если это было] в другой стране на другом пергаменте – он “хаяв”, т.к. можно соединить [ничего не ломая] эти два пергамента и прочесть эти буквы вместе.[177]

13. Тот, кто написал одну букву, даже если она указывает на целое слово – он “потур”. Например, если он написал букву “мем” и все читают ее, как “маасер[178]“, или он написал ее, как цифру, и она указывает на число сорок[179] – он “потур”. Тот, кто исправил одну букву, как например если он стер “крышу” от буквы “хет” и сделал две буквы “заин” [которые требовались в этом месте], и т.п. – он “хаяв”.

14. Тот, кто пишет левой рукой[180], или обратной стороной руки, или ногой, или ртом, или локтем – “потур”. Но левша, который написал правой рукой, которая для него, как левая для других людей – “потур”, а если он написал левой рукой – он “хаяв”. А тот, кто умеет писать любой рукой – “хаяв”, если написал любой рукой. Если ребенок держит ручку, а взрослый держит руку [ребенка] и пишет – он “хаяв”. Но если взрослый держит ручку, а ребенок держит руку [взрослого] и пишет – [взрослый] “потур[181]“.

15. Человек не “хаяв”, пока он не напишет чем-то, что оставляет постоянный отпечаток, как чернила, графит, красная краска, камедь, купорос, и т.д., и напишет на чем-то, где сохраняется надпись, например, на коже, пергаменте, бумаге, дереве и т.п. Но если он пишет чем-то, что не оставляет постоянного отпечатка, как например жидкостью, фруктовым соком, или он написал чернилами но на листьях овощей или на других предметах, которые не держатся, он “потур”. [Потому что] он не “хаяв”, пока на напишет тем, что сохраняется, на том, что сохраняется. И также стирающий не “хаяв” пока не сотрет то, что сохраняется с того, на чем сохраняется.

16. Тот, кто написал на своей коже – “хаяв”, т.к. это тоже считается кожей, хотя [надпись] постепенно сойдет из-за тепла кожи. Это подобно надписи, которую можно стереть [но она не стирается сама сразу, как в других примерах выше[182]]. Но тот, кто надрезает на своей коже формы письма – “потур[183]“. Тот, кто надрывает кусочек кожи, по форме письма – “хаяв”. Но тот, кто нажимает на кожу, что получается облик письма – “потур[184]“. Тот, кто проводит чернилами по буквам, написанным красной краской – “хаяв” за два запрета – один за написание [чернилами] и один за “стирание” [красных букв]. Но если он пишет черным по черному, или красным по красному, или красным по черному – он “потур”.

17. Тот, кто делает пометку – это “толда” от “писания”. Каким образом? Тот, кто делает пометки и картинки на стене и т.п., как делают мастера – он “хаяв” за “писание”. Также тот, кто стирает нарисованное, чтобы исправить – это “толда” от “стирания” и он “хаяв”. Тот, кто проводит линии, чтобы [ровно] писать под ними [хотя бы] две буквы – “хаяв”. Те, кто пилят доски, и проводят сначала линию, чтобы пилить ровно – это “толда” от “проведения линий”. И также те, кто раскалывают камни и проводят сначала линию чтобы расколоть ровно. И неважно делает ли человек линию с помощью краски или без нее – он “хаяв”.

Глава Двенадцатая.

1. Тот, кто сжигает [предметы] любого размера – “хаяв”, при условии, что ему нужен пепел. Но если он сжигает, чтобы испортить – он “потур”, т.к. он портит[185]. Тот, кто поджег стог другого, или сжег его квартиру – “хаяв” т.к. его цель – взять возмездие у врага, и после этого он успокоился, также как разрывающий одежду после смерти родственника или в гневе – “хаяв[186]“, и как тот, кто сделал рану другому во время драки. Потому, что все эти люди считаются “исправляющими” по отношению к своему дурному наклонению. Также тот, кто зажигает свечи или деревяшки для тепла или света – “хаяв”. Тот, кто нагревает металл, чтобы закалить его водой – это “толда” от зажигания и он «хаяв».

2. Тот, кто тушит в любом количестве[187] – “хаяв”. Неважно тушит ли он свечу или уголек от [горящего] дерева. Но если он тушит кусочек горящего металла – он “потур”. А если он хочет закалить этим металл, тогда он “хаяв”, потому что так делают металлурги – нагревают металл, а потом тушат его [холодной] водой, чтобы он был крепким. Тот, кто так делает – “хаяв” и это “толда” от тушения. Разрешается потушить разогретый кусочек металла, который валяется на улице, чтобы люди не ошпарились от него[188]. Тот, кто добавляет масло в [горящую] свечу – “хаяв” за “разжигание”, а тот, кто достает масло из [горящей] свечи – “хаяв” за тушение.

3. Если начался пожар в Субботу, то тот, кто потушил его чтобы сохранить деньги – “хаяв”. Потому что финансовые потери не отодвигают запреты Субботы, но только при опасности для жизни [можно ломать Субботу]. Поэтому люди должны выйти из дома, чтобы не умереть, и оставить дом гореть, даже если сгорит вся страна[189].

4. Можно [во время пожара] сделать преграду из сосудов, полных или пустых, чтобы огонь не распространялся дальше. Даже с помощью новых глиняных сосудов заполненных водой можно сделать преграду, хотя они обязательно лопнут от огня и [вода] потушит пожар. Потому что можно приводить[190] к тушению. Также можно положить перевернутую тарелку на свечку[191], чтобы пламя не зажгло балку над ним.

5. Если ящик или шкаф загорелись, можно положить козью шкуру или подобный материал, который не горит, на ту часть, которая еще не загорелась, чтобы туда не распространился огонь.

6. Талит, который загорелся, можно его развернуть, и закутаться в него, и если огонь потушится, нет здесь запрета[192]. Также можно полить водой ту часть талита, которая еще не горит, и если потом огонь потушится – это не запрещено. Если человек случайно оставил горящую свечу на столе, можно потрясти стол, чтобы свеча упала, и если она потушится – это не запрещено. Но если он специально оставил там свечу, тогда нельзя ее двигать даже когда она потухнет[193].

7. Если нееврей пришел тушить пожар, мы не говорим ему: “Туши”, но мы не обязаны ему говорить: “Не туши”, т.к. мы не обязаны беспокоиться, чтобы он отдыхал в Субботу. Но если ребенок пришел тушить огонь, мы ему не разрешаем, если он это делает ради отца. Но если он это делает для себя, “бет дин[194]“ не обязан его останавливать. В случае пожара разрешили сказать неевреям: “Тот, кто потушит огонь, не потеряет на этом[195]“.

8. Вынесение[196] предметов с одного места[197] на другое – это одна из “авот” работ. И хотя, как все законы [эта работа] объясняется [в устном законе] полученном через Моше с горы Синай, [она подсказана и в письменной Торе] (Шемот 36:6): “Пусть все мужчины и женщины больше не занимаются работой собирания материалов для Храма, и перестал народ приносить [материалы]”. Мы учим отсюда, что и приношение называется работой. И из устной традиции мы также знаем, что перенесение по улице на расстояние в четыре “амы” подобно перенесению из одного места в другое и он “хаяв”.

9. Человек не “хаяв” за перенесение, пока не перенесет минимальный размер[198] из “решут аяхид[199]“ в “решут арабим[200]“ или из “решут арабим” в “решут аяхид”. И только если он поднял в одном месте и положить в другом. Но если поднял, но не положил, или положил, но не поднимал, или вынес меньше минимального размера – он “потур”. Также тот, кто переносит четыре “амы” на улице, не “хаяв” пока не поднимет с одного места и положит в другом месте.

10. Тот, кто кидает с одного места в другое, или протягивает – это “толда” от перенесения и он “хаяв”. И также тот, кто кидает или протягивает на улице четыре “амы” – это “толда” от перенесения и он “хаяв”. А тот, кто кидает необычным способом – “потур”.

11. Если человек вытащил часть предмета из одного места в другое, он “потур”, пока не вытащит весь предмет. Даже если он вытащил большую часть сосуда, полного маленьких предметов, даже таких мелких как семена горчицы, он “потур” пока не вытащит весь сосуд. Потому что сосуд делает все, что в нем одним предметом.

12. Тот, кто выносит в правой руке, или в левой, или за пазухой, или с деньгами, завернутыми в шарфе – “хаяв”. Потому что это считается нормальным способом вынесения. Также тот, кто несет на плече – “хаяв”, хотя вынесенная вещь находится выше десяти “тфахим[201]“. Потому что так носили дети Кехота[202] [в пустыне] выше десяти “тфахим”, как написано (Бемидбар 7:9) “ ... на плечах пусть они носят”. А все работы мы учим из того, как их делали в Храме.

13. Тот, кто выносит обратной стороной руки, или на ноге, или во рту, или придерживая локтем, или за ухом, или привязав к волосам, или в кошельке пришитому к одежде отверстием вниз между двумя одеждами, или на одежде, или в ботинке – он «потур», т.к. он вытащил необычным образом.

14. Тот, кто несет на голове, если это тяжелая вещь, как полный мешок, или ящик или шкаф и т.п., если он нес на голове придерживая руками, он “хаяв”, т.к. обычно так выносят. Но если он взял маленькую вещь и вынес на голове, например одежду, или книгу, или нож, и он их не придерживал рукой, тогда он “потур” т.к. это необычный способ носить, и большинство людей не выносят на голове. Тот, кто пронес вещь по улице на расстояние четыре “амы”, даже если он пронес выше головы – он “хаяв”.

15. Разрешается переносить вещи на улице внутри квадрата четыре “амы” на четыре “амы[203]“. Ама в этом законе считается его расстояние от локтя до среднего пальца, но если у человека маленькие руки, мы измеряем для него среднюю “аму[204]“. Это подсказано Торой (Шемот 16:29): “Сидите каждый в своём месте”, т.е. передвигайте вещи только в “своем месте”, и это [примерно] длина человека, когда он распрямился и поднял руки[205].

16. Если два человека[206] находятся друг от друга меньше чем на четыре[207] “амы”, они могут кушать посередине [на общем месте], но не могут выносить из общей территории на территорию соседа. А если было три человека, и у среднего общая территория с каждым из них, он может есть с ними, а они с ним, но не друг с другом.

17. Разрешается цепочке людей передавать по улице вещь даже на большие расстояния от одного к другому[208], если каждый проносит меньше чем четыре “амы”. Т.к. можно переносить по квадрату четыре на четыре, получается, что по диагонали, человек переносит 5 и 3/5 “амы”. Поэтому тот, кто переносит по улице или кидает или протягивает, не “хаяв” пока не перенесет предмет на расстояние в 5 и 3/5 “амы”. И везде, где мы упомянули перенос на четыре “амы” имеется в виду диагональ квадрата со стороной в четыре “амы”, а если он перенес меньше чем на это расстояние, он “потур”.

.

19. Получается, есть три закона для перенесения по улице. Меньше чем на четыре “амы” можно переносить. От четырех “амот” до 5 и 3/5 “амы” нельзя, но тот, кто перенес – “потур”. А тот, кто перенес на расстояние в 5 и 3/5 “амот” – “хаяв” т.к. он перенес на расстояния диагонали квадрата со стороной в четыре “амы”.

Глава Тринадцатая.

1. Тот, кто выносит вещь с одного места[209] на другое или проносит четыре “амы” по улице не “хаяв” если он не взял эту вещь с места, размером не меньше чем в четыре “тфахим” на четыре “тфахим“, и не положил на место в четыре “тфахим” на четыре “тфахим”.

2. Рука человека считается[210] как место в четыре “тфахим” на четыре “тфахим“. Поэтому тот, кто взял предмет из руки человека, стоящего в одном месте, и положили в руку другого человека, стоящего в другом месте – он “хаяв”. Также если человек стоял в одном месте и протянул руку в другое место и взял оттуда или из руки человека стоящего там, и вытянул предмет к себе – “хаяв”, даже если он не положил предмет там, где он находится. Ведь предмет, который в его руке, как будто он лежит на земле.

3. Человек, который ел, и вышел в другое место, и он хотел вытащить пищу во рту на другое место, он “хаяв”, т.к. считается[211], как будто его рот имеет размер “четыре” на “четыре”, и хотя он вытащил способом, который необычен [для других предметов кроме пищи]. Также тот, кто стоял в одном месте и пописал[212] или плюнул в другое – он “хаяв[213]“, т.к. он “вытащил” с одного места, и “положил” в другом. И его мысли делают как будто он снял с места четыре “тфахим” на четыре “тфахим”. Но если он стоял в одном месте, и конец его органа в другом, и он пописал, он “потур”.

4. Тот, кто стоял в одном месте и протянул руку во второе, и взял оттуда воду из ямы с водой – “хаяв”. Потому что вся вода в луже, как будто лежит на земле. Но если на воде плавал сосуд, и в нем фрукты, и он протянул руку и вытащил к себе фрукты из сосуда – он “потур”, т.к. фрукты не лежали на земле, и получается, что он не вытащил с места “четыре на четыре”. Тем более, если сами фрукты плавали на воде, и он их вытащил к себе – он “потур”. Также если масло плавало на поверхности воды, и он вытащил к себе масло – он “потур”.

5. Как мы объяснили, тот кто выносит с места на место не “хаяв” пока не поднимет [в одном месте] и положит [в другом]. Но если он поднял и не положил или положил, но не поднимал – он “потур”. Поэтому тот, кто стоял в одном месте и протянул руку с предметом во второе, и другой человек взял у него из руки этот предмет, или тот человек положил предмет в его пустую руку, а он вынес к себе, оба эти человека “потурим” т.к. один из них поднял, а другой положил.

6. Все это при условии, что его полная рука была выше трех “тфахим” от земли, но если она была ниже трех “тфахим[214]“, все равно, что она лежала на земле, и он “хаяв”.

7. Если один человек стоял в одном месте, а другой, стоя в другом месте протянул руку и взял предмет из его руки и вытащил к себе, или тот вытащил вещь из своего места и положил в руку первого, получается что первый ничего не сделал, а второй взял у него или положил ему, поэтому второй “хаяв”, ведь он и поднял и положил.

8. Если человек стоял в одном месте и положили предмет ему в руку или на него, и он вышел с этим предметом в другое место и встал там, он “хаяв”. Потому, что его выхождение подобно подниманию предмета, а когда он встаёт, считается, как будто он положил предмет на землю. Но если он вышел с предметом, который лежит на нем или у него в руке, и, не останавливаясь на улице, вернулся домой[215], даже если он так делал весь день, пока Суббота не закончилась – он “потур”, т.к. он взял предмет, но не положил [в другом месте]. И даже если он приостановился, чтобы поправить вещь, которую он несет, он все еще “потур”, пока не остановится отдохнуть.

9. Также, если у человека вязанка на плечах, и он бегает с ней всю Субботу, он не “хаяв”, пока не остановится. Это относится при условии, что он бегает, но если он ходит понемножку, считается, как будто он останавливается каждый раз и это запрещено[216]. Поэтому, если начинается Суббота, а у человека на улице на плечах вязанка, пусть быстро побежит не останавливаясь, пока не подбежит к дому, и тогда пусть закинет свою ношу домой необычным способом[217].

10. Если человек взял вещь на улице, и пронес меньше чем четыре “амы”, и постоял [отдыхая], и снова пронес меньше чем четыре “амы”, и опять постоял, даже если он так делает весь день – он “потур”. Все это при условии, что он каждый раз останавливается отдохнуть, но если он останавливается, чтобы поправить ношу считается, как будто он не остановился, и теперь, когда он остановится дальше чем четыре “амы” [от места, где он начал идти], он будет “хаяв”, если он остановится чтобы передохнуть. Но если он остановится, чтобы поправить ношу, считается что он еще идет.

11. Если палка или копьё лежит на земле, и он поднимает один конец и перекидывает его, не трогая другой конец, и потом поднимает второй конец и перекидывает его, даже если он так передвинул предмет на много миль, он “потур”.

Потому что он не поднял всю вещь с земли. Но если он влачит [или катит] вещь по земле на четыре “амы”, он “хаяв”, т.к. перекатывание считается, как поднимание всего предмета.

12. Если человек собирался вытащить вещь с одного угла дома в другой, что разрешено, но по пути он передумал и вытащил в другое место[218], он “потур” т.к. когда он поднял этот предмет, он не собирался его выносить. Получается, [как будто] он только “положил” предмет, но не “поднимал[219]“ его. Также, если человек взял предмет и положил на другого, когда тот шел, а потом, когда тот собирался остановиться, он снял с него этот предмет, он “потур”, т.к. он “поднял” предмет, но не “положил[220]“.

13. Если человек кинул предмет с одного места на другое, или на улице на расстояние в четыре “амы”, И до того, как предмет приземлился, его поймал другой человек, или собака, или его сжег огонь, кинувший “потур”, т.к. он не полагал, что предмет “положат” таким образом. Но если он, кидая предмет, хотел чтобы такое произошло, тогда он “хаяв[221]“.

15. Если человек кинул предмет, к которому привязана веревка, из одного места в другое, и он держал другой конец веревки в руке, если он может притащить этот предмет назад [за веревку], он “потур”. Потому что не считается, что он “положил” предмет, как следует, и как будто он поднял, но не положил.

16. Тот, кто кинул предмет и он приземлился на руку другого, если второй стоял на месте, первый “хаяв”, т.к. он “поднял” и “положил”. Но если второй побежал и поймал предмет – первый “потур”. Если человек кинул предмет и сам побежал и поймал его в другом месте, или на улице, дальше, чем на четыре “амы”, он “потур”. Считается, как будто другой человек принял предмет, потому что не считается, что предмет “положили” нормальным способом, т.к. он не приземлился на место, куда он летел.

17. Если человек кинул из “решут аяхид” в другой «решут аяхид» через “решут арабим” хотя предмет летел через “решут арабим”, кидающий “потур”, при условии, что предмет летел выше трех “тфахим” от земли. Но если предмет летел ниже трех “тфахим” и приземлился на что-то, даже если потом он слетел или откатился в другой “решут аяхид”, считается, как будто он остался в “решут арабим”, и он “хаяв”.

18. Также тот, кто кидает из «решут арабим» в «решут арабим», а посередине “решут аяхид”, он “потур”. Но если предмет летел ниже трех “тфахим” от земли и приземлился на что-то, даже если потом он выкатился во второй “решут арабим” считается, как будто он остался в “решут аяхид”, и он “хаяв”.

19. Тот, кто проносит всего 4 “амы” в двух разных “решут арабим[222]“ – “хаяв”. Потому что мы суммируем расстояние, пронесенное в двух “решут арабим” т.к. он не останавливался между ними.

20. Тот, кто протягивает из “решут аяхид” в другой “решут аяхид” через “решут арабим”, он “хаяв”, даже если предмет был выше воздуха[223] “решут арабим”. Потому что так Левиты переносили балки переносного Храма, протягивали их с одной телеги на другую, и “решут арабим” между ними, а каждая телега – “решут аяхид”.

21. Когда относится предыдущий закон? Если протягивают в длину “решут арабим”, как телеги [в пустыне] двигались в “решут арабим” одна за другой. Но если два “решут аяхид” находятся по двум сторонам “решут арабим” тогда, тот, кто протягивает с первого “решут аяхид” во второй – “потур”.

22. Если человек забыл и вытащил со своего двора руку полную фруктов, чтобы положить их в соседнем дворе, и вспомнил [что сегодня Суббота], он может вернуть фрукты к себе. Но он не может положить фрукты в соседний двор, [потому что мы не разрешаем ему] закончить работу, которую он случайно собирался сделать. Но если он специально вытащил руку с фруктами [и теперь раскаивается], ему нельзя даже вернуть руку назад. Мы его наказываем таким образом, чтобы он стоял с протянутой рукой до конца Субботы.

23. Тот, кто пытался кинуть предмет на улице на восемь “амот”, и предмет приземлился на расстоянии 4 “амы” – он “хаяв”, т.к. он сделал минимальную работу, и то, что было у него в мыслях исполнилось частично, т.к. все знают, что предмет сначала пролетает 4 “амы” пока не пролетит все 8 “амот”. Но если он собирался кинуть на 4 “амы а предмет пролетел 8 “амот”, он “потур”. Потому что он приземлился не там, где он думал, что предмет пролетит, тем более он не думал, что там он приземлится. Но если он когда кидал, решил что пусть предмет приземлится, где попало, он “хаяв”.

24. Если человек кинул предмет меньше чем на 4 “амы”, и он откатился на четыре “амы”, кидающий “потур”. А если он кинул больше, чем на 4 “амы”, и предмет прикатился назад, ближе чем на 4 “амы, если он сначала полежал на чем-то, вне четырех “амот”, а потом прикатился, он “хаяв”, Но если он сразу прикатился, он “потур”.

Глава Четырнадцатая.

1. По отношению к законам Субботы существует четыре вида “мест”: “решут аяхид”, “решут арабим”, “кармелит[224]“, и “маком потур[225]“. Что считается “решут арабим”? Пустыни, леса, рынки и дороги, которые на них выходят[226]. При условии, что они 16 “амот” в ширину и не имеют крыши. А что считается “решут аяхид”? Холм высотой не меньше чем в десять “тфахим” и шириной не меньше чем в четыре “тфахим” на четыре “тфахим”, и яма глубиной в десять “тфахим” и шириной не меньше чем в четыре “тфахим” на четыре “тфахим”. Также место, которое окружено стенами высотой в десять “тфахим” и площадью не меньше чем в четыре “тфахим” на четыре “тфахим”. И даже если это огромное пространство[227], если его окружили стенами чтобы жить внутри, например страна, окруженная стеной, с воротами, которые закрывают на ночь. Также переулок, у которого три стены, а с четвертой стороны стоит даже одна палочка[228], и двор, и окруженные места, где держат скот, все они считаются “решут аяхид”.

2. Даже предметы, как лодка, деревянный шкаф, бочка, и т.д. если они размером в четыре “тфахим” на четыре “тфахим” и высотой как минимум в 10 “тфахим” – они “решут аяхид[229]“.

3. Дырки в стене со стороны “решут аяхид” считаются как “решут аяхид”. Ведь если стена превращает то, что внутри нее в “решут аяхид”, тем более свои собственные отверстия она превращает в “решут аяхид”. И воздух над “решут аяхид” считается как “решут аяхид” до небес! Но воздух над “решут арабим” считается как “решут арабим”, только до высоты 10 “тфахим”, а место над этой высотой считается “маком потур[230]”.

4. Что считается “кармелит”? Холм, шириной не меньше чем в четыре “тфахим” на четыре “тфахим” и высотой от трех “тфахим” до 10 “тфахим”. Потому что “кармелит” доходит в высоту только до десяти “тфахим”, и шириной не меньше чем четыре “тфахим” на четыре “тфахим”. Также яма, которая не меньше чем четыре “тфахим” на четыре “тфахим”, и глубиной от трех “тфахим” до десяти “тфахим”. И также место не меньше чем четыре “тфахим” на четыре “тфахим”, окруженное стенами от трех “тфахим” до десяти “тфахим”. Также угол около “решут арабим” т.е. место, окруженное тремя стенами[231], и выходящей с четвертой стороны на “решут арабим”. Например, переулок, у которого нет палочки или балки с четвертой стороны[232]. Также моря и долины и в летнее время[233] и во время дождей считаются “кармелит”.

5. Воздух над “кармелит” до десяти “тфахим” считается как “кармелит”, но воздух выше, чем десять “тфахим” – “маком потур”. Поэтому пространство над водой морей и рек до десяти “тфахим” считается “кармелит”, а выше десяти “тфахим” – “маком потур”. Но вся глубина воды считается “кармелит”, как будто это глубь земли[234].

6. Яма в “кармелит” подобна “кармелит”, даже если она глубиной в сто “амот”, если она шириной меньше чем четыре “тфахим” на четыре “тфахим[235]“. Улица, имеющая крышу, или улица шириной меньше чем 16 “амот” считается “кармелит”. Скамейка, между столиков [стоящих вдоль дороги] считается “кармелит”, и также угол около “решут аяхид” считается “кармелит”, но само пространство между столиками [на краю дороги] считается “решут аяхид” [как и сама дорога], т.к. люди часто проходят там[236].

7. Что считается “маком потур”? Место [на улице], которое меньше чем четыре “тфахим” на четыре “тфахим”, и оно выстой от трех “тфахим” и до небес. А место меньшее, чем три “тфахим”, считается как сама улица. И даже колючки или навоз на улице, если он высотой в три “тфахим” и шириной меньше чем четыре “тфахим” на четыре “тфахим”, они считаются “маком потур”. И также яма меньше чем четыре “тфахим” на четыре “тфахим”, и любой глубины от трех тфахим до центра земли. Также место, меньше чем четыре “тфахим” на четыре “тфахим”, окруженное стенами. Даже если длина места много миль, если ширина немножко меньше чем четыре “тфахим”, и стены как минимум три тфахим в высоту – это место “маком потур”. И также пространство выше десяти “тфахим” над “решут арабим” и над “кармелит” считается “маком потур”.

8. Место на улице, которое ровно девять “тфахим” в высоту, считается как “решут арабим”, неважно какой оно длины или ширины. Потому, что прохожие используют его[237], чтобы поправить поклажу. Но если оно выше[238] чем девять “тфахим” или ниже, если оно четыре “тфахим” на четыре “тфахим” то оно “кармелит”, а если оно меньше чем четыре “тфахим” на четыре “тфахим” – оно “маком потур”.

9. Крыша около “решут арабим”, которая не выше чем десять “тфахим”, т.к. прохожие использую ее, чтобы поправить поклажу, [то жителям дома] нельзя передвигать предметы на крыше, пока не поставят туда [со двора] постоянную лестницу[239]. Столб на улице, высотой в десять “тфахим” и шириной четыре “тфахим” на четыре “тфахим” считается “решут аяхид”. Но если к нему прибили крючок, даже если он меньше чем три тфахим, т.к. на него можно подвешивать вещи, весь столб становится “кармелит”, и мы измеряем размеры столба от крючка и выше. Даже если по всему столбу понабивали гвоздей, они уменьшают измеряемую высоту столба, т.к. на них можно вешать вещи[240].

10. [Как было объяснено] дырки в стенах со стороны “решут аяхид” считаются как сам “решут аяхид”. Но дырки со стороны “решут арабим” обычно не считаются как “решут арабим”, но их статус зависит от их величины. Если они четыре “тфахим” на четыре “тфахим”, и высотой в десять “тфахим” – это “решут аяхид”. А если их высота меньше, чем десять “тфахим” – они “кармелит”. А если они меньше чем четыре “тфахим” на четыре “тфахим”, тогда они “маком потур”. И все это при условии, что они выше трех “тфахим” от земли, иначе они как сама земля.

11. В “решут аяхид” и в “маком потур” можно переносить сколько угодно, даже много миль. А в “решут арабим” и в “кармелит” можно проносить до расстояния в четыре “амы”. А если человек пронес, или протянул, или кинул в “решут арабим” четыре “амы” – он “хаяв”. А в “кармелит” он “потур”, потому что ношение в “кармелит” запрещено только раввинами, т.к. “кармелит” похож на “решут арабим”, и его можно перепутать с “решут арабим”. Поэтому, если человеку не нужно само перенесение, например, он выносит колючку по “кармелит”, чтобы о нее не поранились прохожие[241], это можно даже на расстояние во много “амот”.

12. Также как можно переносить в “маком потур”, также можно заносить оттуда в “решут аяхид” или в “решут арабим”, и тем более в “кармелит”. И можно из “решут аяхид” и “решут арабим”, и тем более из “кармелит” заносить в “маком потур”.

13. Также как нельзя носить в “кармелит”, также нельзя выносить оттуда в “решут аяхид” или “решут арабим” или приносить из “решут аяхид” или “решут арабим” в “кармелит”. Но если он это сделал, он “потур”.

14. Если человек вынес, или бросил, или протянул из “решут аяхид” в “решут аяхид”, или из “решут арабим” в “решут арабим”, а “кармелит” был между ними, он “потур”. Если человек вынес предмет из “решут арабим” в “кармелит” и положил там, а потом снова взял его из “кармелит” и внес в “решут аяхид”, или он сначала вынес из “решут аяхид” в “кармелит”, и положил, а потом вынес оттуда в “решут арабим” – он “потур”.

15. Если человек вынес из “решут аяхид” в “решут арабим”, проходя при этом “маком потур” между ними, он “хаяв”, потому что тот, кто идет, не считается как тот, кто стоит[242]. Тем более, если он кинул вещь [из “решут аяхид” в “решут арабим”], и она пролетела над “маком потур”, не считается, как будто она там полежала. Но если человек стоял в “маком потур”, и взял предмет из “решут аяхид” или из рук человека, который так стоял, и положил в “решут арабим” или в руку человека, который находится там, он “потур”. И также, если он стоя в “маком потур”, взял вещь из “решут арабим” и положил в “решут аяхид” он «потур».

16. Столб в “решут арабим” высотой в десять “тфахим”, и [наверху] шириной в «четыре на четыре», но не имеющий внизу размер “четыре на четыре”, [даже если] его [нижняя] сторона высотой в три “тфахим[243]“, – этот столб “решут аяхид”. [Поэтому] тот, кто кинул на него из “решут арабим” – “хаяв”. Если холм достаточно крутой, что он поднимается на десять “тфахим”, когда проходишь четыре “амы” – это “решут аяхид[244]“, и если на него кинули из “решут арабим”, кинувший “хаяв”.

17. Тот, кто вставил столб в землю “решут аяхид”, даже если этот столб высотой в 100 амот [все равно это считается как “решут аяхид”]. [Поэтому] тот, кто кинул из “решут арабим” и предмет приземлился наверху этого столба, он “хаяв”. Потому что “решут аяхид” идет до небес. Дерево, которое стоит в “решут аяхид”, но его ветки простираются в “решут арабим”, и человек кинул предмет на ветки дерева [из “решут арабим”], он “потур”, т.к. не считается что ветки “идут” за корнем[245].

18. Если в “решут арабим” поставили шест с корзиной наверху, и кто-то кинул [предмет в эту корзину], он “потур”. Потому что “решут арабим” простирается только на высоту в десять “тфахим[246]“. Если на улице кинули на четыре “амы” липкий предмет, например кусочек жира или теста, и он прилип к стене, если он прилип выше десяти “тфахим”, считается, как будто кинули в воздух выше десяти “тфахим”, который считается “маком потур”. Но если предмет прилип ниже десяти “тфахим”, как будто его кинули на землю, и кидающий “хаяв”. Если предмет кинули выше десяти “тфахим” и он приземлился в маленькой дырочке [в стене], кидающий “потур”.

19. Если по улице бросили палку или копьё, и оно воткнулось в землю, [и его верх выше десяти “тфахим”], кидающий “потур”, т.к. часть предмета находится в “маком потур”. Если из “решут аяхид” бросили в “решут арабим” большой предмет, величиной в четыре на четыре “тфахим”, и высотой в десять “тфахим”, кидающий “потур”, т.к. сам этот предмет считается “решут аяхид”, и как будто вынесли из “решут аяхид” в “решут аяхид”.

20. Если в “решут арабим” яма глубиной в девять “тфахим”, и из ее дна вытащили кусок земли, что яма стала глубиной в десять, хотя получилось что одновременно с тем, как он взял этот слой земли, яма превратилась в “решут аяхид”, но человек все равно “потур”, т.к. до того, как он вытаскивал землю, яма еще не считалась “решут аяхид”. Если [в “решут арабим”] была яма глубиной в десять “тфахим”, и человек кинул в нее кусок земли, и она стала менее глубокой, он “потур”, т.к. считается, что яма перестала быть “решут аяхид” одновременно с тем, как приземлился предмет.

21. Если кинули доску, и она приземлилась на воткнутые палки в “решут арабим”, которые [из-за этой доски] превратились в “решут аяхид”, кидающий “потур”, даже если вместе с доской приземлился и какой-то предмет, потому что считается, что предмет приземлился в тот же момент, когда это место превратилось в “решут аяхид”.

22. Если в яму в “решут арабим”, глубиной в десять “тфахим” и шириной в восемь “тфахим”, бросили из “решут арабим” матрасик, который разделил ее поперек на две ямы[247], кидающий «потур». Потому что в момент, когда приземлился предмет, каждая часть ямы стала меньше чем четыре на четыре.

23. Если в “решут арабим” яма заполненная водой, глубиной в десять “тфахим” и шириной в четыре, и туда кинули легкий предмет, который стал плавать на воде, кидающий “хаяв”, т.к. вода не меняет статус ямы. Но если яма полна фруктов [или других твердых предметов], тогда кидающий “потур”, т.к. они делают яму меньше [минимального размера].

24. Ручей, который течет по улице и по нему идут прохожие, если он менее глубокий, чем десять “тфахим”, тогда он как “решут арабим”, неважно широкий ли он даже больше чем четыре “амы”, или узкий даже меньше чем в четыре “тфахим”. Хотя [если он узкий] большинство людей перепрыгивают через него, и не идут по нему, все равно, раз он не глубокий, [он не считается отдельным местом, а просто часть] “решут арабим”. Но если он глубиной в десять “тфахим” или больше, тогда он “кармелит”, но только если он шириной в четыре “тфахим”, потому что “кармелит” не бывает меньше чем 4 “тфахим”.

Глава Пятнадцатая.

1. Человек может стоять в “решут арабим” и двигать предметы в “решут аяхид”. Также он может стоять в “решут аяхид” и двигать предметы в “решут арабим”, не дальше чем на четыре “амы”. Но даже если он пронес их больше чем четыре “амы”, он “потур[248]“, т.к. он находится в другом месте. Также человек может стоять в “решут аяхид” и открывать дверь [ключом] в “решут арабим”, или стоять в “решут арабим” и открывать дверь в “решут аяхид”. Если животное стоит на улице, и его голова внутри дома, можно его кормить, но если это верблюд, нужно чтобы большая часть его тела была внутри, т.к. у него длинная шея.

2. Нельзя стоять в “решут аяхид” и пить из “решут арабим”, или стоять в “решут арабим” и пить из “решут аяхид”, пока он не высунет голову и большую часть тела в место, где он пьёт. Это относится только если он пьёт из приятных сосудов, которые ему могут понадобиться, и мы боимся, что он их вытащит к себе, но если это неприятные сосуды, и они ему не нужны, и поэтому он их не вытащит, или если колодец имеет статус “кармелит[249]“, даже если сосуды красивые, тогда достаточно всунуть голову и можно пить, даже если он не всунул большинство тела.

3. Можно стоя в “решут арабим” ловить воду, текущую из трубы или с крыши, и пить. Но нельзя при этом касаться трубы или крыши. А если он коснулся, если место, откуда он взял воду выше десяти “тфахим” и ближе чем три “тфахим” от крыши, это запрещено, т.к. он снимает с крыши, которая имеет статус “решут аяхид”. Также если труба размером в “четыре на четыре”, неважно выше ли она десяти “тфахим” или ниже, запрещено оттуда брать воду напрямую. А почему он не “хаяв”, если взял воду? Потому что вода не лежала на месте, а текла.

4. Подоконник[250] перед окном, проходящий над “решут арабим”, если он выше десяти “тфахим”, [жителям дома] можно его использовать, т.к. “решут арабим” не простирается выше десяти “тфахим”. Поэтому можно использовать [изнутри всю наружную часть] стены выше десяти “тфахим”.

5. О каком случае идет речь? Если только один подоконник выходит на улицу. Но если у этой стены выходят два подоконника один под другим, хотя оба находятся выше десяти “тфахим”, если верхний подоконник имеет ширину не меньше чем четыре на четырех “тфахим”, запрещено его использовать, т.к. он считается отдельным местом, и подоконник под ним считается другим местом, и они запрещают друг другу, т.к. нельзя использовать два владения находящиеся в одном месте[251].

6. Но если ни верхний ни нижний подоконник не имеет размер в четыре “тфахим”, тогда можно использовать оба[252] и все пространство у стены снаружи, выше десяти “тфахим”. А если нижний подоконник имеет размер четыре “тфахим, а верхний не имеет, тогда наверху можно использовать только ту часть подоконника, которая перед окном, но остальную часть верхнего подоконника с обеих сторон от окна нельзя использовать, т.к. нижний подоконник отделяет все это пространство для себя.

7. Всегда, когда можно использовать подоконник, выходящий на улицу, на него можно ставить и с него можно снимать только глиняные, стеклянные и подобные предметы, которые если упадут на улицу, то разобьются. Но другие сосуды или еду нельзя ставить, т.к. если они упадут, человек может забыть и принести их назад.

8. Если два дома находятся по две стороны от улицы, можно кидать предметы из одного в другой, если они летят выше десяти “тфахим” от земли, и при условии, что оба дома принадлежат одному человеку, или между ними есть “эйрув”. И можно кидать даже одежду или металлические сосуды, если эти комнаты на одинаковой высоте, но если одна выше другой, тогда нельзя кидать одежду и т.п., вдруг она упадет [и он ее принесет с улицы], но можно кидать глиняные сосуды и т.п.

9. Если колодец находится в “решут арабим”, и над ним окно, глубина колодца и ограждение вокруг него измеряются вместе[253], чтобы получилось десять “тфахим”. И тогда можно в Субботу набирать воду из окна[254]. Все это при условии, что колодец около стены, ближе, чем четыре “тфахим”, что никто не может пройти между колодцем и стеной. Но если он дальше, нельзя из него набирать воду, кроме как если его забор высотой в десять “тфахим”. Тогда получится, что когда ведро поднимают выше забора, оно уже находится в “маком потур”.

10. Если помойка, находится в “решут арабим” и имеет высоту в десять “тфахим”, а над ней окно, можно выплескивать на нее воду в Субботу. Это относится только к общей помойке, т.к. ее не расчищают, но на частную помойку нельзя ничего выплескивать, вдруг ее уже расчистили, и получится, что выплескивают прямо на улицу.

11. Если ручеек проходит по двору, и он глубиной в десять “тфахим” и шириной не меньше чем в четыре “тфахим”, и не больше чем в десять “амот”, нельзя набирать воду из него в Субботу, кроме как если сделали стенки в десять “тфахим” у входа ручья во двор и у выхода. Но если ручей меньше десяти “тфахим” в глубину или меньше четырех в ширину, можно черпать из него в Субботу, даже если нет стенок.

12. А если ручей шириной более чем в десять “амот”, хотя он не имеет глубину десяти “тфахим”, из него нельзя черпать в Субботу, пока не будут сделаны стенки, т.к. более десяти “амот” всегда считается слишком большим промежутком[255] и когда такой пропуск в стене, стена не засчитывается. Но если есть небольшие части перегородки с обеих сторон ручья, или с одной стороны есть перегородка шириной в четыре “тфахим”, можно носить по всему двору, но нельзя только черпать из ручья. Но если не осталось даже таких перегородок, тогда во всем дворе нельзя носить, т.к. он открыт на море, которое имеет статус “кармелит”.

13. А как делают стенки в воде? Если они над водой, то должны быть хоть на “тефах” погружены в воду. А если они в воде, тогда хоть на “тефах” должны возвышаться над водой. И тогда вода во дворе считается отделенной [от остальной воды ручья], хотя стенки не доходят то дна, т.к. они высотой в десять “тфахим”, они разрешают [черпать из ручья]. [Наши мудрецы] разрешили такую висящую стенку только в случае воды[256], т.к. запрет носить в воде – это только запрет раввинов, достаточно с помощью такой стенки показать, что вода отделена.

14. Если ручей течет между дворами и окна домов выходят над ним, если этот ручей меньше минимальных размеров[257] тогда можно спускать ведро и черпать им в Субботу. Но только если этот ручей не дальше чем три “тфахим” от стены. Но если он отдален от стены, тогда можно черпать, только если сделали с обеих сторон части стеночек, и тогда как будто ручей проходит во дворе.

15. Если полочка находится над водой и в ней отверстие, нельзя через нее[258] набирать воду в Субботу, пока не сделают заборчик в десять “тфахим” на уровне воды под ней, или сделают ограждение вокруг нее самой, так что мы считаем[259], как будто это ограждение спускается до самой воды. И также как можно через эту полочку набирать воду, также можно выливать воду через нее, в море под ней, ведь само море имеет статус “кармелит”.

16. Если двор меньше чем четыре “амы” на четыре “амы”, нельзя туда выливать воду в Субботу, т.к. она сразу течет в “решут арабим”. Поэтому нужно сделать яму, в которой помещается две “сэа” воды[260]. Эту яму можно выкопать в самом дворе, или на улице, и потом прикрыть сверху, чтобы она не выглядела как часть улицы, и сделать, чтобы вода со двора туда вытекала. Но размер двора и беседки считается вместе[261], чтобы получился размер в четыре “амы”. А какой объем считается две “сэа”? Это объем пол “амы” на пол “амы” на три пятых “амы”.

17. Если яму сделали меньше чем в два “сэа”, туда можно выливать только столько воды, сколько поместится. Но если есть два “сэа”, можно лить даже 60 “сэа”, хотя вода начнет вытекать на улицу[262]. Все это относится в дождливое время, когда дворы обычно залиты водой, и из всех труб течет вода, поэтому прохожие не удивляются, увидев, что с этого двора вода течет на улицу и не подумают, что он ее сам вылил. Но в летнее время, в яму объемом в два “сэа” не выливают больше чем два “сэа” воды, а если она меньшего объёма, туда вообще не выливают.

18. Если подземный канал сделан, чтобы в него сливали воду со двора, и она выливалась на улицу, или труба в которую выливают воду, и она сливается на стену, и спускается в “решут арабим”, даже если длина стены или подземного канала в сто “амот”, нельзя прямым образом сливать воду в Субботу, т.к. она выходит на улицу[263]. Но можно слить около канала [или трубы], и тогда вода стекает в канал [или в трубу].

19. Все это относится к летнему времени, но в период дождей можно выливать сколько угодно раз, т.к. из труб обычно льётся вода, а сам человек предпочел бы, чтобы она не текла далеко, а просочилась бы сквозь землю. А если выливают в трубу, и она выплескивается в “кармелит”, то это можно даже летом. Потому что наши мудрецы не запрещали в случае “кармелит[264]“. И поэтому можно также выливать воду на стенку корабля, и она сама стекает в море [которое “кармелит”].

20. Тому, кто находится на корабле, нельзя черпать воду из моря, пока он не сделает полочку над морем, размером в четыре на четыре[265]. Все это если корабль низкий, и борт корабля, ниже чем десять “тфахим” от поверхности воды. Но если он выше, то достаточно поставить небольшую полочку любого размера над водой, и через нее спускать ведро и черпать. Ведь вода попадает в корабль через “маком потур”, и сама эта полочка нужна только чтобы напомнить [что нельзя переносить из “кармелит” в “решут аяхид”].

21. Тот, кто читал книгу [из свитка] в “кармелит” и она раскрутилась, и один конец упал в “решут арабим”, а другой остался в его руках, если [первый конец] находится на расстоянии четыре “амы”, он только переворачивает свиток текстом вниз, и оставляет так [до конца Субботы]. [Потому что если разрешить ему притянуть назад книгу], мы боимся, что в другой раз вся книга выпадет из рук, и он ее пронесет четыре “амы” в “решут арабим”. Но если [конец книги] находится меньше чем на расстоянии в четыре “амы”, то можно закрутить свиток назад. И также если [второй конец] упал в “решут аяхид”, можно закрутить свиток назад. Но если читающий был в “решут аяхид” и [конец] книги попал в “решут арабим”, и лежит на чем-то, то можно только[266] перевернуть книгу текстом вниз [и оставить до конца Субботы]. Но если конец весит в воздухе “решут арабим” не касаясь земли, то можно закрутить книгу назад.

22. Тот, кто относит колючку с дороги, чтобы она не принесла ущерб множеству народа[267], если эта дорога – “решут арабим”, можно нести только понемногу, меньше чем на четыре “амы”. Но если эта улица “кармелит”, то можно сразу отнести, даже на сто “амот”. Также если мертвое тело разлагается и дурно пахнет, и соседи не могут выдержать запах, можно отнести его из “решут аяхид” в “кармелит”. Тот, кто пошел окунуться в море, когда он выходит, должен вытереть себя [или подсохнуть], т.к. иначе он пронесет воду на теле на расстояние в четыре “амы” в “кармелит[268]“.

---

[1] Имеется в виду Субботний Кидуш, Авдала и т.п.

[2] Это самым страшный из видов смерти, которому предавали самых больших преступников, например идолопоклонника, человека, который имел отношения с собственной матерью и т.п. На практике наш верховный суд очень редко кого-то предавал смерти, потому что почти никогда невозможно было соблюсти все условия для этого, в том числе наличие двух свидетелей и предупреждения. Поэтому наказание, описанное здесь нужно скорее расценивать как предупреждение о важности Субботы: ее нарушение приравнивается к идолопоклонству.

[3] Когда у нас был Святой Храм, за некоторые случайные грехи полагалось принести животное приношение называемое “хатаат” (жертва за грех). Идея такого приношения очень глубока, но простой ее смысл состоял в том, что грешник чувствовал, что он сам заслуживает наказания, но Всевышний, по Своей милости, разрешает исправить этот случайный грех приношением животного. Так как любой грех связан с “животным началом” в самом человеке, то убивали животное. Приношение сопровождалось раскаянием и признанием греха. Жир и кровь животного сжигалось на алтаре, а его мясо съедали коэны. В наше время, когда у нас нет храма, принято читать отрывок Торы говорящий о жертве “хатаат”, и это частично засчитывается, как ее приношение, как сказано (Ошеа 14:3): “Мы скомпенсируем [жертвенных] быков нашими устами”.

[4] Но все равно делать это заранее нельзя.

[5] Или «от земли фруктов». Хотя может случится, что земля вырвет волоски – это не запрещено.

[6] Дело в том, что главная цель тушения – положительная. В храме тушили огонь, чтобы сделать уголь, и также при тушении огня, опаленный фитиль больше подходит для своей цели – его легче будет снова зажечь. Но, по мнению Рамбама, даже тот, кто тушит ради отрицательной цели, например для экономии масла, он все равно ломает Субботу. Большинство мудрецов спорят с Рамбамом и считают, что такое тушение запрещено только раввинами (см. Шулхан Арух, Орах Хаим 334:27 и слова комментаторов к этому месту). Заметим, что тушение электрического света, возможно является только запретом раввинов даже по мнению Рамбама.

[7] Примерно 2 метра, это минимальное расстояние, которые Тора запрещает проносить предметы по улице.

[8] Т.к. здесь нет опасности для жизни, то запрещено делать работу из Торы. Но по мнениям, что запрет здесь только раввинский, можно убрать с дороги колючки, или потушить угли (см. Шулхан Арух, Орах Хаим 334:27).

[9] Хотя эти колючки не нужны человеку, и он их относит лишь ради того чтобы удалить препятствие, по мнению Рамбама, он все равно “хаяв”.

[10] Например, поле, лес, или место не полностью окруженное забором и т.п. Тора запрещает носить только на “улице”, а “кармелит” – это место где запрещено носить только раввинами. Более подробное определение “кармелит” дано ниже (14:4).

[11] Вырывать или срезать растения запрещено Торой, но он думал, что режет растение, которое уже не соединено с землей.

[12] Например, облокотился о стену, где был включатель света, и включился свет.

[13] Существуют минимальные количества работ, за которые человек “хаяв”. Рамбам будет обсуждать их в следующих главах. Если человек делает меньше минимальной работы, он ломает запрет, но не “хаяв”.

[14] К примеру, человек стоящий внутри дома взял вещь и положил в протянутую руку другого, стоящего снаружи, и тот ее вытащил.

[15] Хотя они совершили запрет, но чтобы быть “хаяв” человек должен сделать работу сам.

[16] Множественное число от слова «потур».

[17] Множественное число от слова «хаяв».

[18] Рытьё ямы иногда попадает в категорию “строительства”, но в данном случае человек только напортил.

[19] Например, он взял вещь внутри дома, забыв, что сегодня Суббота, а пока выходил с этой вещью он вспомнил, что несет ее в Субботу. Получается, что он сделал часть работы вынесения на улицу случайно, когда он подобрал вещь, а часть – специально, когда он ее положил на улице.

[20] По некоторым мнением, даже те вещи, которые если не сделать, не приведут к смерти больного, все равно для него делают, как в будний день (см. Магид Мишна). Но существует и мнение что для больного можно в Субботу делать только то, без чего его ситуация может обостриться, и в результате это может привести к его смерти. Но то, что лишь делает больному легче, не разрешается делать в Субботу (см. Мишна Берура, Биур Халаха, 328 начиная со слов «коль»). Поэтому желательно такие работы делать с помощью нееврея (см. Шевет Алеви 8:71).

[21] В смысле, если мужчина не хочет делать работу в Субботу, а просит женщину сделать, ей может показаться что для нее соблюдение Субботы не так же важно, как для мужчины. На самом деле законы Субботы одинаково относятся к женщинам и к мужчинам. Если же мы всегда будем искать нееврея, чтобы он делал работу для спасения больного, тогда иногда это займет много времени, а между тем больному станет хуже. Поэтому если можно сразу найти нееврея, тогда по некоторым мнениям лучше попросить его сделать работу, если мы уверены, что он сделает ее так же хорошо, как еврей (Рема 328:12).

[22] Отсюда учится, что заповеди даны для жизни, и поэтому все заповеди кроме трех ломаются, чтобы спасти жизнь. Исключение составляют заповеди не убивать, не поклоняться идолам и запрещенные связи.

[23] В наше время трудно точно определить, о каких болезнях здесь идет речь, и конечно просто слезы в глазах могут быть результатом конъюнктивита, болезни совсем не опасной. В общем, мы сегодня спрашиваем современных докторов, есть ли опасность каждой конкретной болезни.

[24] Но если доктора говорят, что в данном случае нет опасности, Субботу не ломают (см. Шулхан Арух 328:4).

[25] В случае если невозможно остановить кровь или если может начаться заражение.

[26] Имеется в виду очень высокая температура и человека знобит, но в случае обычной горячки Субботу не ломают (см. Шулхан Арух 328:7 и Мишна Берура 328:20). Конечно, если человек знает, почему у него температура, то часто нет никакой опасности, и достаточно принять таблетку тайленола и температура упадет. Здесь речь идет о высокой температуре без видимых причин, так, что человек чувствует себя очень скверно и возможно находится в опасности (см. Беэр Моше 6:57).

[27] Поэтому когда в Субботу звонят в скорую помощь, нередко приезжает несколько машин, т.к. неизвестно кто успеет приехать первым. Заметим, что еврейская скорая помощь – “хацала” – стала известной уже в большой части мира, где есть религиозные общины, и они постоянно спасают жизни людей, т.к. оперируют быстрее, чем государственная скорая помощь.

[28] Мы видим отсюда, что и когда ломают Субботу, нужно стараться сделать это, совершая минимальное количество работ. Поэтому члены “хацалы” должны специально изучать законы о том, как в случае опасности минимально сломать Субботу. Об этом написаны целые книги.

[29] В принципе по закону свежее мясо можно есть, не удаляя крови. Запрет на кровь относится, когда она начинает выходить из мяса.

[30] По большинству мнений еврей может ломать запреты раввинов для больного, только если есть опасность, что больной потеряет один из органов. Но если болезнь не приведет к подобным постоянным повреждениям, тогда еврею разрешено ломать запреты раввинов только необычным образом (см. Шулхан Арух 328:17).

[31] Обычно запрещено выходить из города на определенное расстояние (см. ниже 27:1).

[32] Тогда она не будет бояться, зная что ее видят, и если что-то понадобится, то будет сделано.

[33] Талмуд объясняет, что неевреи нас поймут, когда мы объясним им, что Тора разрешает нам ломать Субботу только для тех, кто сам соблюдает Субботу. Сегодня есть немало неевреев, которые не примут такой аргумент, и поэтому если мы не будет ломать Субботу для их спасения, то это приведет к опасности для евреев. Поэтому когда нет докторов неевреев, тогда еврейским докторам дают разрешение ломать Субботу для спасения жизни неевреев, и также еврейские акушерки принимают роды у неевреек (см. Шмират Шаббат Кехилхата 40, пометка 41). Но советуют тогда не брать за это гонорар, чтобы работа еврея была сделана только для спасения, а не ради денег.

[34] Люди, которые приняли на себя соблюдение семи заповедей Ноя.

[35] Но если врачи тоже говорят, что ломать Субботу не нужно, то мы слушаем врачей (см. Мишна Берура 330:13).

[36] Конечно, если на самом деле доктора говорят что есть опасность, тогда Субботу ломают.

[37] Раньше так делали в лечебных целях.

[38] Сегодня не принято всего этого делать, и как уже было упомянуто, во всех подобных вещах мы следуем мнению докторов нашего времени.

[39] См. законы Милы (2:8) и наши пометки там. См. также книгу “Наука в Торе” (Р. Др. Йеуда Леви), стр. 123 (английское издание) что существует определенная болезнь, когда ребенку будет опасно, если его не помыть горячей водой после обрезания и в течение следующих дней.

[40] Т.е. разрешено ломать Субботу, чтобы попытаться спасти не родившегося младенца. Заметим, что в средние века было не принято даже в будний день разрезать живот матери т.к. трудно было установить момент смерти, а когда уже известно, что мать точно умерла, к тому времени и ребенок уже был мертв (см. Рема в Шулхан Арухе 330:5). Но сегодня снова существует возможность следовать закону Талмуда и Рамбама, т.к. медицина опять поднялась на высокий уровень, при условии, что мудрец Торы тоже установит, что дыхание прекратилось, и мать умерла (см. Шевет Алеви 6:27).

[41] Но заранее всем следует изучать законы, связанные со спасением.

[42] Все эти примеры приводятся, чтобы показать, что даже если во время спасения, человек получает какую-то дополнительную пользу, все равно это разрешено и мицва.

[43] Это очень сложная концепция, связанная с законами того, когда Тора предписывает следовать большинству, а когда нет. Мы не стали вдаваться в объяснение деталей, так как обычно сегодня мы ломаем Субботу во всех случаях (см. также Рема в Шулхан Арухе 334:26 и Мишна Берура 334:76).

[44] Дело в том, что выбранный им день для Субботы на самом деле может не быть Субботой, и поэтому в отношении работы этот день такой же, как остальные, но чтобы хоть один день отличался от будних, он делает в этот день Кидуш и молится как в Субботу.

[45] В наше время, если кот-то лезет в дом Субботу, мы звоним в полицию, т.к. преступник может и убить (см. Нишмат Шаббат 5:290).

[46] Если евреи не будут воевать в Субботу, враги специально будут использовать этот день для войны и наш народ будет легко уязвим.

[47] В старые времена краску и чернила держали в твердом состоянии, а потом, когда они нужны, их оставляли в воде пока они не растворятся.

[48] В старые времена, таким образом красили материал.

[49] Лен тогда становился более белым.

[50] В Субботу запрещено увеличивать огонь. Наши мудрецы поставили определенные условия, когда можно будет оставлять пищу до Субботы, и запретили это делать, когда эти условия не соблюдены. Таким образом человек будет помнить, что сегодня Суббота, и не увеличит огонь.

[51] В наше время, считается, что наши печи не имеют так много тепла, поэтому можно оставлять на них готовящуюся пищу, если покрыть огонь. Обычно конфорки покрывают металлическим листом, называемым “блех”.

[52] Как уже было упомянуты, наши плиты считаются подобными обычным плитам, и поэтому если огонь покрыть металлическим листом, можно на нем оставлять пищу до Субботы.

[53] Разумеется, и вторая плита должна быть покрыта или ее угли вычищены.

[54] Их хлеб был подобен лепешкам, и жарился прямо на стенке раскаленной печки.

[55] Отрывание прилипших к печке лепешек требовало особого мастерства, и в данном случае мудрецы установили, чтобы их снимали необычным образом.

[56] Т.к. в песке содержатся микроорганизмы и остатки от моллюсков, он тоже добавляет тепло, см. “Наука в Торе” (Р. Др. Йеуда Леви), стр. 30 (английское издание).

[57] Большинство объясняют, что причина почему запретили заворачивать в материал, который добавляет тепло в том, что мы боимся, что человек завернет прямо в угли, и потом в Субботу он может пошевелить угли, чтобы они лучше горели (см. Раши, трактат Шаббат 34а, см. также следующий закон и наши пометки там). Но заворачивать запрещено только если кастрюлю покрыли со всех сторон и сверху (см. Рема в Шулхан Арухе 253:1). Тем не менее прямо на углях лучше не оставлять пищу даже до Субботы, тем более что иначе возникает вопрос, как потом ее снять, не шевеля угли (см. Мишна Берура 253:51).

[58] По большинству мнений запрещено в Бен Ашмашот заворачивать пищу в материал, который добавляет тепло, но можно только заворачивать в материал, который не добавляет тепло.

[59] Время после захода солнца и до того, как на небе видны три звезды среднего размера, называется Бен Ашмашот (см. ниже 5:4). Существует неуверенность, считается ли это время концом предыдущего дня или началом следующего.

[60] По мнению других мудрецов, причина, почему запретили в Субботу заворачивать в материал, не добавляющий тепло в том, что иногда пища окажется холодной, и тогда человек ее снова вскипятит. Но в Бен Ашмашот обычно кастрюли теплые и можно завернуть их в материал, который не добавляет тепло.

[61] См. выше нашу пометку ко второму закону.

[62] Поэтому многие разрешают перелить в Субботу горячую жидкость в термос (см. Хазон Иш 37:32).

[63] Некоторые разрешают и это, если только эта холодная пища твердая и была приготовлена полностью до Субботы (см. Шулхан Арух 318:8).

[64] Т.к. не вся верхняя кастрюля обернута, а только внизу ей добавляется тепло.

[65] Чтобы разрешить ношение предметов внутри двора (см. законы эрува 1:2).

[66] Человек не обязан есть хлеб, поэтому мытье рук включено здесь в категорию необязательных мицвот. Разумеется, если человек решил поесть хлеб, мыть руки обязательно.

[67] Свечи часто плохо освящают, и нужно их наклонять, чтобы они лучше горели. По многим мнениям при электрическом свете можно делать то, что нельзя при свете свечи, т.к. электрический свет горит одинаково, и нет опасности, что человек сломает Субботу. Поэтому принято разрешать чтение книг при электрическом свете. Но лучше всего заклеить выключатель изоляционной лентой до начала Субботы, чтобы случайно не включать и не выключать свет. То же относится к включателю света в туалете, где человек часто включает или выключает свет автоматически.

[68] В смысле то, что нужно сделать днем, следует сделать до захода солнца, а те заповеди, для которых требуется ночь, нужно ждать выхода звезд. А если человек делает заповедь Бен Ашмашот, есть неуверенность, исполняет ли он ее, поэтому благословение не делается. Например, если не успели в Рош Ашана протрубить в Шофар до захода солнца, следует протрубить пока еще не вышли звезды, но без благословения. Если человек читал вечернее Шма или посчитал Омер в период Бен Ашмашот, ему следует сделать эти мицвы заново, когда стемнеет.

[69] Т.к. сегодня трудно знать какие звезды называются средними, мы ждем пока будут видны даже маленькие звезды. В большинстве мест принято на исходе Субботы ждать 72 минуты после захода солнца, и в любом случае мицва добавить к Субботнему дню (см. Шулхан Арух, Орах Хаим 293:1-3).

[70] Вдруг человек забудет и поправит фитиль в Субботу, чтобы он лучше горел.

[71] Обычно огонь горит хорошо, и мы не боимся, что придется его поправлять.

[72] Перетопленный жир тянется за фитилем хорошо, но чтобы его не перепутали с обычным жиром, мудрецы постановили, что нужно добавить масло.

[73] Мукце – это предметы, которые запрещено двигать в Субботу. Категорий мукци очень много, и они будут обсуждаться в главах 25 и 26. В данном случае, т.к. масло было предназначено для горения, оно стало мукцей из-за запрета.

[74] Тогда дополнительный сосуд стал частью свечи, и мы не боимся, что человек вытащит из него масло в Субботу.

[75] Предметы, которые можно было двигать в Субботу нельзя подставить под мукцу, и сделать тем самым их самих мукцей.

[76] Мы боимся, что в Субботу он поднимет эту тарелку, и таким образом будет тушить искорки.

[77] Как уже было упомянуто, к электрическому свету этот запрет не относится.

[78] Т.к. проверка одежды – это очень кропотливая работа, требующая хорошего света, то запретили делать это при свете свечи, см. выше второй закон. Также и чтение требует много света и человек может забыть и поправить свечу.

[79] Но если он сам так делает, мы его не останавливаем.

[80] Дело в том, что ничего нельзя ставить на ветки дерева или снимать оттуда в Субботу. Но т.к. свечу в Субботу нельзя двигать, мы не боимся, что человек ее снимет в Субботу. А вот в Йом Тов (праздник) нельзя оставлять свечку на дереве, т.к. мы боимся что он потом в Субботу ее снимет (см. законы Йом Това 4:5).

[81] Когда плита не покрыта, на ней нельзя оставлять пищу готовиться, см. выше 3:4-5.

[82] Для тех, кто недавно пришел и не успел приготовить другую пищу.

[83] Простой протяжный звук.

[84] Прерывающийся звук.

[85] В наше время в большинстве еврейских общин автоматически включается сирена примерно пол часа до захода, и еще раз порядка 18 минут до захода. А в некоторых городах Израиля принято принимать Субботу еще раньше, 40 минут до захода.

[86] См. ниже 29:24.

[87] Т.к. святость Субботы большая чем у Йом Това, то авдалу после Йом Това и перед Субботой не делают.

[88] Если евреи постоянно просили бы неевреев сделать в Субботу работу, то Суббота могла бы превратиться почти в будний день. Кроме этого, еврей может тогда вообще забыть, что это Суббота и сделать работу и сам.

[89] В принципе спускаться с корабля причалившего в Субботу и без того не всегда разрешено (см. 27:3-15), но сейчас Рамбам обсуждает лишь закон по отношению к работе нееврея.

[90] Все это в случае если пожар не принесет никакой опасности для жизни, а только к финансовым потерям. В наше время, в большинстве случаев, если начинается пожар, это может привести к опасности, т.к. дома находятся рядом друг с другом, и во многих домах могут быть старые люди или дети, которые не успеют убежать, поэтому можно нарушать Субботу чтобы потушить огонь, и тем более разрешается просить нееврея это сделать.

[91] Имеется в виду, что когда мы не знаем, из какого города принесли эти инструменты, можно полагать что их принесли из самого близкого города.

[92] Имеется в виду очень большая финансовая потеря (см. Мишна Берура 307:22) если не было возможности заранее ее предотвратить (см. Каф Ахаим 307:41).

[93] В принципе в Рош Ашана, который попадает на Субботу, не трубят в шофар. Возможно, Рамбам считает, что можно даже попросить нееврея в Субботу снять шофар с дерева, чтобы использовать его в Рош Ашану на следующий день (см. Махацит Ашекель 307:8 и Вопросы и Ответы Ктав Софера, Орах Хаим 116).

[94] Территория Сирии была когда-то завоёвана царем Давидом и приобрела частичную святость Земли Израиля. Таким образом, некоторые законы относящиеся к Земле Израиля относятся и к Сирии.

[95] Все это при условии, что еврей не просит нееврея делать работу именно в Субботу, и что нееврей не делает работу в доме у еврея (см. Шулхан Арух 252:2). Таким образом, нет никакого разрешения еврею, держать открытой в Субботу свою фабрику или магазин, даже если там работают неевреи. Но существует способ взять нееврея в партнеры, и тот продолжает работать и по Субботам, как описано ниже, в семнадцатом законе. И на этом основываются сегодняшние еврейские фирмы, которым приходится работать семь дней в неделю, например, телефонные компании, отели и т.п. Иногда, в таких случаях берут нееврейского партнера на небольшой процент от дохода. Конечно, чтобы все правильно организовать, нужна помощь компетентных раввинов.

[96] Тахум – это расстояние в 2000 амот т.е. примерно километр от города. Евреи не могут выходить в Субботу из города дальше этого расстояния.

[97] Арис работает на чужом поле с условием, что получит часть урожая. В таком случае тоже нееврей в принципе работает на себя, т.к. чем лучше он сделает свою работу, тем больше он получит. Поэтому и еврей тогда может наслаждаться результатами работы нееврея в Субботу. Получается, что запрещено только давать работать по Субботам нанятому нееврею, т.к. тогда он работает только для еврея, но можно, если нееврей сам получает часть прибыли и тем более, когда нееврей взял на прокат, и вся прибыль от работы теперь идет его.

[98] Но если заранее поставили условие, можно договориться, что еврей возьмет всю прибыль какого-то другого дня.

[99] В данном случае считается, что нееврей работает в Субботу по своему выбору, и так как заранее договорились, что вся прибыль делится пополам, то еврей может получать прибыль и от торговли в Субботу. По некоторым мнениям и в предыдущем случае, если еврей с неевреем работают вместе шесть дней в неделю, а в Субботу нееврей работает сам, можно с неевреем разделить прибыль пополам, если он согласен (см. Рема в Шулхан Арухе, 245:1). Согласно этому запрет получать прибыль от Субботы относится только в случае, когда нееврей отдыхает в какой-то другой день и еврей работает один. Тогда получается, что раз еврей вынужден компенсировать свое отсутствие в Субботу, нееврей будет считать, что в Субботу он работает за еврея, а не только ради себя, и тогда еврей не может получать прибыль от этой работы.

[100] Мудрецы, жившие от порядка 1500 лет назад до 1000 лет назад.

[101] Это то, что мы сегодня называем почтой.

[102] И тогда считается, что нееврей делает работу для себя.

[103] Если бы они договорились оплате, получилось бы, что нееврей делает работу для себя, но в данном случае он несет кошелек только ради еврея.

[104] Тора не запрещает переносить вещи меньше чем на расстояние в четыре амота (примерно два метра). Получается, если человек проносит меньше этого расстояния, встаёт отдохнуть и потом еще раз проносит, он не ломает запрет Торы. Тем не менее, обычно это запрещено раввинами, потому что мы боимся, что он не остановится, чтобы передохнуть, и пронесет вещь четыре амота в один присест. По мнению Рамбама, в случае, когда человек нашел пропажу на улице, запрет раввинов не относится. Все остальные мудрецы спорят с Рамбамом и считают, что нельзя нести найденную вещь никаким образом, а можно только остаться ее караулить до конца Субботы (см. Шулхан Арух 266:13, Каф Ахаим 266:67).

[105] В смысле, вещи, произведенные в Субботу, не становятся, как “святые вещи”, которые нельзя использовать. Тем не менее, если еврейская фирма производит продукцию в Субботу, бывает что нельзя использовать ее, т.к. всем для кого работа была сделана тоже нельзя наслаждаться результатами работы (см. Каф Ахаим 318:12).

[106] Как мы уже объясняли, тахум – это расстояние, за пределы которого евреи не могут выходить в Субботу. Также и вещи, нельзя выносить за пределы тахума, даже когда нет запрета ношения, например, это одежда на теле человека.

[107] Включая плату за часы работы в Субботу, но, не упоминая Субботу отдельно.

[108] Детали этого уже были описаны в первой главе.

[109] Авот – дословно “отцы” – это главные категории работ. Толдот – дословно “потомки” – остальные работы выходящие из “авот”.

[110] Единственное число от слова “авот”.

[111] В старые времена так делали сметану и сыр. Т.к. в желудке содержатся кислые соки, то молоко свертывается.

[112] Дело в том, что если человек делает случайно такой грех, за который нужно приносить “хатаат”, даже если он повторяет этот грех несколько раз, он приносит только одно приношение. Все это относится, пока он не вспомнил, что нельзя это было делать, и мы назвали это в нашем переводе “в один присест”. Но если он вспомнил, что запрещено делать данную акцию, а потом снова забыл и сделал опять, тогда приносится новое приношение. В случае Субботы, даже если акции сделаны в один присест, они могут требовать несколько приношений. Если человек делает акции из разных категорий работ, то за каждую из них требуется принести отдельное приношение “хатаат”. Но все “толдот” одного “ава” попадают в одну категорию, и поэтому требуют только одно приношение.

[113] Дело в том, что хотя работы Торы запрещено делать в любом количестве, для многих работ существует минимальный размер, когда человек “хаяв”. Но если он сделал работу в размере меньше минимального, он ломает запрет, но он не “хаяв” т.е. не приносит “хатаат” в случае случайного греха, и не получает “карет” в случае специального греха. Но есть работы, у которых нет минимального размера, т.е. делающий любое количество этой работы – “хаяв”.

[114] Всегда в законах Субботы, когда упоминается размер с инжирину, имеется в виду сухая инжирина среднего размера.

[115] Часто не полностью выросшие злаки срезали для животных, а остальные колосья от этого лучше росли.

[116] Растения не принимают нечистоты, пока они связаны с землей, но засохшие фрукты не получают питание от земли и поэтому считаются не присоединенными.

[117] Как уже было сказано, запрет существует в любом случае, но здесь речь идет о минимальном размере, за который получают карет (если сделали специально), или приносят “хатаат” (если работу сделали случайно).

[118] Как бусы.

[119] Работы в Субботу должны быть сделаны с положительной целью, но если они только портят, за них человек не “хаяв”.

[120] Но если вышла кровь, тогда он «хаяв» (см. Магид Мишна и Кесеф Мишна).

[121] Но и остальные фрукты, из которых делают сок, нельзя выжимать в Субботу.

[122] Злаки подбрасывали, и ветер сдувал мякину.

[123] Например, орехи от скорлупы и т.д.

[124] С помощью сосуда в форме конуса можно было разделять злаки от их шелухи, но это было труднее сделать, чем с помощью ситца. Заметим, что если он отделил то, что ему сейчас не нужно от того, что ему требуется, он “хаяв” всегда, как написано ниже, тем более если он использовал конус. Здесь речь идет о случае, когда с помощью конуса он отделил то, что ему сейчас нужно, для предстоящей трапезы, и хотя он не “хаяв”, все равно это не разрешается делать т.к. нельзя использовать никакие приборы для отделения.

[125] Лупины считаются исключением и их нельзя выбирать из их шелухи, т.к. сами они не съедобны, пока их не отварят в шелухе, которая сделает их съедобными, и поэтому их шелуха не считаются отбросом.

[126] Получается, что перебирать еду можно только перед трапезой и только рукой (или ложкой без дырок) и только отделяя то, что нужно, от того, что не нужно.

[127] По многим мнениям, разрешение относится только к процеживанию вина, которое большинство людей могут пить и без процеживания.

[128] В смысле, здесь минимального размера нет, т.к. это не пища, в отличие от размельчения еды, где минимальный размер – с инжирину.

[129] В принципе, работа “замешивать” относится к перемешиванию жидкости и густых субстанцию, чтобы получить единое слипшееся тело. Тем более нельзя в Субботы делать желе, пудинги и т.п.

[130] Краску готовили с помощью варения красящих веществ.

[131] Сегодня считается, что мы не знаем какие еще виды пищи считаются легко готовящимися, поэтому в Субботу мы не обливаем горячей водой с огня никакую сырую пищу. Более того, мы даже не кладем сырую пищу в сосуд, в который налили воду из чайника или кастрюли. Но если воду еще раз перелили в третий сосуд, тогда многие разрешают в эту теплую воду положить пищу чтобы согреть. По этой же причине некоторые разрешают в такой “третий” стакан положить сахар или кофе.

[132] В некоторых вариантах Рамбама тот, кто принес огонь, и тот, что принес дрова, написаны в обратном порядке (см. Кесеф Мишна). Тогда «хаявы» тот, кто принес огонь, и тот, кто помешал варево.

[133] Хотя отлепить лепешку от стенки печки требует особой сноровки, ему разрешается это сделать в Субботу, чтобы спастись от греха.

[134] Тем более нагревание металла, пока он начинает светиться запрещено Торой. По этой причине запрещено зажигать электрический свет, ведь тогда накаляется вольфрамовая нить. Также и в случае флуоресцентных лампочек, на концах есть металлические провода, которые вначале накаляются, чтобы пустить искру. Кроме того, включение, выключение и любое изменение действия любых электрических приборов в Субботу связано с целым рядом запретов Торы или раввинов.

[135] Зерет – это расстояние между раздвинутыми большим пальцем и мизинцем, и считается примерно 24 см.

[136] По закону Торы, человек “хаяв” только за работу, сделанную обычным образом.

[137] Коэн не мог служить в Храме, если у него на теле бородавка, поэтому разрешили ее оторвать в Субботу.

[138] Сегодня мы не знаем, что имеется в виду и в какую сторону считается к верху, поэтому мы не отдираем в Субботу даже те ногти, которые отошли более чем на половину.

[139] Здесь и в двенадцатом законе мы перевели слово «шани», как красную шерсть, но возможно имеется в виду просто шелк (см. Ибн Эзра, Шемот 25:4).

[140] Тефах – ширина ладони, примерно 8 см.

[141] Классическое стирание – это стирание шерсти или льна. Стирание одежды считается “толда” а не “ав” этой работы.

[142] Но раввинами запрещено выжимать волосы. Поэтому женщины, которые окунаются в микве в ночь на Субботу, должны быть осторожными, чтобы не выжать волосы. Но многие разрешают аккуратно вытереть их полотенцем, не нажимая сильно, и не выжимая само полотенце.

[143] Но раввинами запрещено их делать.

[144] Растение, которое использовали для краски.

[145] Т.е. вертикально.

[146] Имеется в виду узлы, которым сами ремни привязаны к ботинкам, и этот узел никогда потом не развязывают, в отличие от узла самих шнурков, который завязывают каждый раз, когда надевают обувь.

[147] Или на долгий срок. Любой узел, который не собираются развязать в течение недели, считается постоянным, а по некоторым мнениям даже узел который оставят на сутки тоже считается постоянным (см. Шулхан Арух, Рема, Орах Хаим 317:1).

[148] Имеется в виду случай, когда женщина может снять потом рубашку, развязав только в одном месте, и получится, что один из двух узлов останется на долгий срок. Тем не менее, мы не боимся, что она так сделает, и полагаем, что перед сниманием, она развяжет оба узла и получится, что они не были постоянными.

[149] Т.е. хотя потом легко снять головной убор, не развязывая узлы, мы не боимся, что она так сделает.

[150] Т.к. мы боимся, что потом он оставит веревку привязанной, но ремень он обязательно отвяжет, чтобы забрать назад.

[151] Мы не боимся, что потом он отвяжет только с одной стороны.

[152] Т.к. мы боимся, что потом он отвяжет только один из узлов.

[153] Т.е. если она не мукце.

[154] Ведь такую веревку он потом не оставит привязанной.

[155] В данном случае, используется слово «кармелит» в смысле улицы, хотя обычно «кармелит» – это такое место улицы, где носить запрещено только раввинами, а не Торой.

[156] Во многих законах Торы существует минимальный или максимальный размер чего-то. Например, если человеку нужно измерить воду в миква, для этого разрешается сделать временный узел на веревке, которую растянули для измерения размера.

[157] В Святом Храме во время приношений Левиим играли на лирах.

[158] Т.е. иголка прошла через ткань два раза.

[159] По закону, тот, у которого умер родственник, разрывает одежду. Получается что здесь человек не просто “напортил” своим разрыванием.

[160] В смысле это не считается просто порчей.

[161] И также, по многим мнениям, если зачем-то зашили отверстие для шеи, то тот, кто его снова открывает – «хаяв».

[162] Как обычно, минимальный размер в отношении пищи – с инжирину, но строительство предметов не имеет минимального размера.

[163] Т.е. чтобы выдавить гной.

[164] См. выше 8:9.

[165] См. выше 1:7 и наши пометки там, что большинство с этим спорят.

[166] Монета размером порядка трех сантиметров.

[167] См. книгу “Наука в Торе” (Р. Др. Йеуда Леви), стр. 51 (английское издание).

[168] См. книгу “Наука в Торе” (Р. Др. Йеуда Леви), стр. 51 (английское издание). Заметим, что законы эти относятся не ко всем видам блох, поэтому в наше время не принято убивать никаких блох, вшей, и т.д. в Субботу.

[169] Но при жизни тоже нельзя срезать или сбривать волосы, растущие на любом живом существе (см. выше 9:7-9)

[170] См. Законы Тефилина, 1:7 где Рамбам объясняет, что клаф и духсустус – это разные слои кожи животного.

[171] Например, чтобы поместить их в подушку.

[172] Из мягких предметов, пригодных в пищу животного невозможно сделать прочный сосуд.

[173] Конечно, все это относится, только если само растение выдернули из земли до Субботы.

[174] Хотя он написал только одну букву, он “хаяв” т.к. этой буквой он закончил работу.

[175] В святом языке гласные обычно не пишутся, поэтому слова гораздо короче, чем в русском. Поэтому есть много слов, которые состоят из всего двух букв; Рамбам приводит здесь примеры слов, в которых всего две одинаковые буквы.

[176] Буква “хет” выглядит, как две соединенные буквы “заин”.

[177] В отличие от предыдущего случая, когда чтобы соединить букву на земле с буквой на балке, нужно было бы оторвать балку.

[178] Десятина.

[179] В святом языке буквы имеют числовые значения (гематрии).

[180] Конечно все обсуждение здесь только по отношению к тому “хаяв” ли человек за свою работу, но в любом случае запрещено делать работу в Субботу и необычным способом. Тем не менее, есть случаи, когда эти законы имеют практическое применение и для нас. Например, опасно больного человека привезли в госпиталь, и перед операцией от него требуют подписаться, тогда следует это сделать левой рукой (а для левши – правой).

[181] А сам ребенок никогда не бывает “хаяв” по закону Торы, но конечно запрещено помогать детям нарушать Субботу, и нужно их воспитывать и приучать к соблюдению заповедей.

[182] Тем более если человек пишет карандашом – он “хаяв”.

[183] Это считается необычным способом писания.

[184] Такой отпечаток не сохраняется.

[185] См. выше 1:17.

[186] См. выше 10:10.

[187] По многим мнениям человек “хаяв” за тушение, только если ему нужен конечный продукт, например угли (см. выше 1:7). Но если он тушит чтобы только сохранить масло и т.п. он “потур”. В любом случае, даже если он не “хаяв”, это конечно запрещено делать (см. Шулхан Арух, Орах Хаим 334:26-27 и слова комментаторов к этому месту).

[188] Т.к. тушение здесь запрещено только раввинами, в случае, когда люди могут пораниться, это разрешается.

[189] Как мы уже упомянули по многим мнениям человек не “хаяв” за тушение. В любом случае в наше время, когда дома расположены рядом и во многих домах есть взрывчатые вещества (газ бензин, и т.п.) то для нас любой пожар считается опасным для жизни, и если нет возможности попросить нееврея вызвать пожарников, то можно это сделать самому. Желательно при этом снять трубку и набрать телефон необычным способом.

[190] И также любые виды не прямого совершения работы Торой не запрещаются. Но по многим мнениям раввинами запрещено приводить к совершению работы, кроме как в случае финансового ущерба или мицвы (см. Рема, Орах Хаим 334:22 и слова комментаторов к этому месту). Таким образом, у заведенного механического будильника можно вытащить включатель, чтобы он зазвенел вовремя, если это делается ради мицвы, например, проснуться для молитвы.

[191] При условии, что это не потушит свечу.

[192] Имеется в виду случай, когда огонь может потушиться, но это необязательно произойдет.

[193] И весь стол тоже становится мукцей и нельзя его двигать.

[194] Еврейский суд. Имеется в виду, что другие евреи, кроме отца не обязаны останавливать мальчиков до тринадцати лет, или девочек до двенадцати, если те делают работу в Субботу. Но сами мы не можем просить детей делать работу в Субботу. По некоторым мнениям, если какой-то запрет в Субботу – это только запрет раввинов, и ребенку это нужно, то можно дать ему это делать в Субботу. Также по этим мнениям и пищу, которая запрещена только раввинами, можно дать ребенку, если это ему нужно и нет другой подобной пищи, которая не запрещена. Все это в случае если ребенок только немного болен или слаб, но, разумеется, если есть опасность для жизни, тогда можно есть любую некошерную пищу.

[195] В смысле, мы его после Субботы вознаградим.

[196] Теперь Рамбам будет описывать работу вынесения. Эта работа имеет очень много деталей и потому ее описание займет семь глав, а потом Рамбам перейдет к раввинским постановлениям, относящимся к Субботе.

[197] См. ниже, что здесь называется “местом”.

[198] См. главу 18.

[199] Частное огороженное место, например дом или двор.

[200] Публичное место, например улица. См. ниже, главы 14-17 для объяснения этих концепций.

[201] Обычно место выше десяти “тфахим” не считается улицей, см. ниже 14:3.

[202] Потомки Кехота – сына Леви, переносили самые драгоценные вещи в храме, включая Святой Ковчег.

[203] Получается, что хотя диагональ этого квадрата – почти шесть “амот”, он может переносить меньше чем на это расстояние, см. ниже, семнадцатый закон.

[204] Примерно полметра.

[205] В смысле, если человек ляжет и растянется, он достигает четыре “амы” и это – его “место”.

[206] Например, если вначале Субботы люди были в пути, и они остановились и положили свои вещи, и каждый теперь переносит только в своем “квадрате”.

[207] т.е. их “квадраты четыре на четыре” имеют общую территорию.

[208] Это разрешение относится, только если очень требуется, и нет другого выхода. Например, если нашли на улице тфилин, и т.п.

[209] Везде где упоминается два “места” здесь, имеется в виду, что одно из них “решут аяхид”, а второе “решут арабим “, (см. 12:9) например дом и улица перед ним.

[210] Обычно размер четыре на четыре достаточно большой, чтобы с него не падали предметы. Также и из руки предметы не падают.

[211] Т.к. он хочет вынести пищу во рту, это считается как предметы, которые вынесли обычным способом, и они не выпадают, и подобны предметам, которые лежат на чем-то размером в “четыре” на “четыре”.

[212] Многие законы, описанные здесь, встречаются крайне редко. Тем не менее, раз Талмуд их обсуждает, то и Рамбам поместил заключения Талмуда в свою книгу. На самом деле, сам Талмуд обсуждает редкие случаи, чтобы обучить логике в принципе, и чтобы, базируясь на заключениях Талмуда можно было бы анализировать и новые случаи, которые будут встречаются в течение истории. Неслучайно и сегодня при всем прогрессе науки (который был заранее предсказан нашими мудрецами, см. Зоар 1:116б), Талмуд остаётся такой же актуальной книгой, на базе которой современные раввины могут решать все новые возникающие вопросы.

[213] По многим мнениям это считается “работой” сделанной не для положительной цели (см. выше 1:7 и наши пометки там) и он “потур”.

[214] Во многих законах Торы, меньше чем три “тфахим” (24 см.) считается соединенным. Получается, что если человек, стоявший в доме протянул на улицу руку с предметом, если рука близка к земле, как будто он уже положил предмет на улицу.

[215] По этой причине, если человек вышел из дома, забыв что-то в кармане, и еще не остановился, пусть сразу зайдет снова домой, чтобы не сломать Субботу.

[216] Но и тогда он не «хаяв», пока не остановится, чтобы передохнуть.

[217] Т.к. обычно вносить с улицы домой нельзя, но из-за финансовых потерь раввины разрешили ему закинуть его вещи необычным способом.

[218] Например, на улицу.

[219] Его «поднимание» не считается, т.к. оно не было сделано для того, чтобы вынести предмет в запрещенное место.

[220] И тот и другой человек «потур». Первый, потому что он не пронес предмет и только «поднял» его, а второй, потому что он был в движении, когда на него положили предмет, и когда его сняли.

[221] В смысле, если он, например, специально кинул предмет в рот собаки..

[222] Например, он пронес 2 “амы” по улице, зашел в дом, и не останавливаясь вышел и пронес еще 2 “амы”.

[223] в смысле выше десяти “тфахим”, см. 14:3.

[224] Место подобное улице, но не полностью, как улица.

[225] Дословно «освобожденное место», т.к. оттуда можно переносить и на улицу находящуюся рядом, и в дом.

[226] Согласно некоторым мнениям, если 600 тысяч человек не проходят в определенном месте, оно не является “решут арабим”. Согласно этому, большинство городов сегодня не имеют “решут арабим” и их статус “кармелит”. Тем не менее, не все согласны с этим мнением (см. Мишна Берура 345:23 и Биур hалаха начиная со слов «шеэн»).

[227] Получается, если огородить квартал города и сделать “эйрув”, можно будет носить в Субботу в этом квартале. Хотя существуют некоторые города около морей и рек, которые окружены линией заборов, чтобы люди не падали в воду, большинство городов сегодня не имеют стен вокруг. Тем не менее, и их часто огораживают с помощью множества “входов”, т.е. веревки, которая идет над столбами (см. ниже 16:16). Если весь квартал имеет статус “кармелит”, то тогда такого ограждения достаточно, чтобы можно было носить, но если квартал – “решут арабим” то нужны настоящие стены, с дверьми, которые закрывают на ночь. Получается, что при определении того, можно ли сделать “эйрув” в каком-то городе или районе, главное определить считается ли это место “решут арабим” или “кармелит”. На практике, почти все города в Израиле, а также большинство городов вне Святой Земли, где живут евреи, имеют “эйрув”, но не по всем мнениям можно на него полагаться. Поэтому во многих городах вы увидите религиозных людей, которые носят на улице в Субботу, в то время как другие не носят, и перед выходом на улицу проверяют карманы!

[228] Получается, что если тупик, хоть немного оградить и с четвертой стороны, это будет “решут аяхид”, см. ниже 17:1-2.

[229] Получается, если стол стоит на улице нельзя с него снять предмет или положить на него, даже если не проносить 4 “амы”. Если ветер сдул с человека шляпу, и она упала, можно ее поднять и надеть на голову, но если она приземлилась на машине высотой в десять “тфахим”, то нельзя будет ее снять. Но можно залезть на саму машину и там надеть назад шляпу.

[230] Поэтому если человек бросил на улице кусок пластилина и он прилип к стене выше десяти “тфахим”, считается что он в “маком потур”, и кидающий не “хаяв”.

[231] По некоторым мнениям место, у которого три стены не считается “кармелит” а из Торы подобно “решут аяхид”. Тем не менее, раввины запретили носить в таком месте, пока не сделают что-то и с четвертой стороны.

[232] См. ниже 17:1-2.

[233] В летнее время, когда уже собрали урожай, и проходящий по чужому полю не вредит ему, там проходит больше людей, чем во время, когда растет урожай. Но и летнее время эти места не посещаются большим множеством народа, и поэтому не считаются “решут арабим”.

[234] Имеется в виду, что мы не измеряем десять “тфахим” от дна воды, но от поверхности воды, а вся глубина воды подобна земле.

[235] Но если она шириной в четыре “тфахим” на четыре “тфахим” и глубиной десять “тфахим”, она считается “решут аяхид”.

[236] Т.е. когда идет много народу, находящиеся с краю проходят между столиками у краев дороги и поэтому и это место считается, как сама дорога.

[237] В будние дни.

[238] Не все согласны в случае, когда столбик выше 9 и ниже 10 (см. Шулхан Арух 345:10).

[239] Имеется в виду случай, когда уровень земли во дворе ниже, чем на улице. Тогда, если крыша выше земли двора на 10 «тфахим», то по ней можно переносить вещи, при условии, что со двора на нее ведет постоянная лестница.

[240] Мнение Рамбама трудно понять, но, во всяком случае, он считает, что Талмуд говорил о гвоздях, которые прибили к столбику сбоку. По его мнению, тогда высоту столбика измеряют не снизу, а с уровня гвоздя. Большинство комментаторов считают, что Талмуд имел в виду гвозди, которые вбивают наверху столбика, и что из-за них ширина столбика становится меньше, чем четыре «тфахим». Но согласно заключению Талмуда, т.к. на гвозди можно вешать предметы, они не «уменьшают» ширину столбика.

[241] Т.к. ношение в “кармелит” запрещено только раввинами, то в случае когда множество людей может поранится, разрешили сломать запрет раввинов. Но если это частное место, где не проходит много народу, тогда не разрешается ломать даже запрет раввинов, т.к. нетрудно предостеречь тех людей, которые могут там пройти.

[242] В смысле, если бы он остановился передохнуть в “маком потур”, он бы был “потур”, т.к. считалось бы, что вынес из “решут аяхид” в “маком потур”, а потом из “маком потур” в “решут арабим”. Но раз он не остановился, он “хаяв”.

[243] В Йеменском варианте написано наоборот, что узкая часть – ниже, чем три «тфахим» от земли.

[244] Получается, что холм или дорога, идущие под углом в примерно в 25 градусов считаются, как стена (синус от 25 градусов примерно равен 10 тфахим делить на 24 тфахим=4 амот). Но менее крутой холм или дорога считаются просто как земля.

[245] В смысле, мы не говорим, что раз корень дерева в “решут аяхид”, как будто и веки там же.

[246] И получается, что эта корзина имеет статус “маком потур”, а не “решут арабим”. Даже если шест короткий, и корзина находится ниже десяти “тфахим”, все равно корзина не считается “решут арабим” но “кармелит”, и кидающий туда “потур” (Раавад).

[247] Матрас приземлился стоя поперек, как перегородка, и получились две ямы, и каждая не имеет четырех “тфахим” т.е. меньше минимального размера для “решут аяхид”.

[248] С этим не все согласны (см. Раавад).

[249] Т.к. выносить из “кармелит” в “решут аяхид” или в “решут арабим” запрещено только раввинами, мы не строги, чтобы запретить пить оттуда.

[250] Имеется в виду подоконник с внешней стороны дома.

[251] Имеется в виду, что два подоконника принадлежат разным семьям, между которыми не сделали “эйрув”. Т.к. они оба пытаются огородить все пространство, которое выше десяти “тфахим” над и под собой, получается, что они “претендуют” на один и тот же участок, и делают запрещенным друг другу использовать это место.

[252] Т.к. оба подобны “маком потур”, ведь они слишком маленькие, чтобы считаться отдельным местом.

[253] Имеется в виду, что хотя глубина колодца меньше десяти “тфахим”, и забор вокруг тоже меньше, если в сумме глубина и высота забора достигают десяти “тфахим”, то этот колодец – “решут аяхид”, и можно из него вносить в дом.

[254] Т.е. спустить ведро на веревке, и поднять с водой.

[255] В любом заборе, ограждающем для ношения в Субботу, могут быть пробоины, но не больше десяти “амот”, см. 16:16.

[256] Но если обычная стенка двора висит выше трех “тфахим” от земли, она не засчитывается.

[257] Описанных выше, в одиннадцатом законе.

[258] Т.е. спускают ведро через дырку в этой полочке.

[259] Как уже было упомянуто, в случае забора ограждающего воду, наши мудрецы были мягки и разрешили даже висящий забор.

[260] Сэа – примерно 10 литров. Наши мудрецы оценили, что обычно в день не выливают из дома больше этого количества грязной воды.

[261] В смысле, если у человека перед домом двор и беседка, и вместе они размером в четыре “амы” на четыре “амы”, то не требуется делать яму для отбросов.

[262] Дело в том, что когда вода вытекает не прямым образом оттого, что ее выплеснули, то это не запрещено и попадает в категорию не прямой работы, см. выше 12:4. Но иногда это запрещено т.к. выглядит, как работа, см. ниже.

[263] В наше время в городах обычно нет запрета использовать холодную воду из под крана или спускать воду в туалете, но иногда в дачных домах возникает проблема, описанная в этом законе, т.к. труба с водой выливается прямо на улицу возле дома. Тем не менее, т.к. в дачных домах, вода обычно вытекает в «кармелит», то это не запрещено, но существует вопрос о том, что часто выливающаяся вода поливает цветы или другие растения, и получается, что человек ломает запрет поливания.

[264] Ведь даже выносить туда руками запрещено только раввинами, поэтому наливать в трубу, которая выплескивает туда, вообще не запрещали.

[265] В отличие от пятнадцатого закона, здесь не требуется заборчика, т.к. наши мудрецы были мягкими в случае корабля (см. Мишна Берура 355:9).

[266] Но если по месту, куда упал конец книги, проходят люди, то по многим мнениям можно свернуть ее, чтобы не наступили на свиток (Шулхан Арух 352:1).

[267] См. выше 14:11.

[268] Обычно место около моря – это “кармелит”, но и там нельзя носить на расстояние в четыре “амы”. Также тот, кто сходил в микву в Субботу, не выходит на улицу пока не подсохнет или вытрется. Но нет запрета ходить на улице под дождем (см. Шулхан Арух 326:7).